Записи сделаны в Июль, 2019

Притча о снах

Размещено Июл 30, 2019 в Видео | 0 комментариев

 

 

Просмотры (32)

Читать далее

20 советов смирения

Размещено Июл 30, 2019 в Без рубрики | 0 комментариев

20 советов для смирения

1. Забыли тебя? Молчит телефон? Ничего страшного. Не жалуйся.
2. Несправедливо обидели? Забудь.

3. Презирают тебя? Радуйся!

4. Обвиняют тебя? Не оправдывайся.

5. Издеваются над тобой? Не отвечай.

6. Ругают тебя? Храни молчание и молись.

7. Не дают тебе слово сказать? Перебивают? Не печалься.

8. Оскорбляют тебя? Не спорь.

9. Дети твои перекладывают на тебя их обязанности? Родственники, близкие делают тоже самое? Не протестуй.

10. Кричат на тебя? Храни спокойствие.

11. Крадут твое у тебя на глазах? Притворись слепым.

12. Смеются над тобой? Будь долготерпив.

13. Не слушают советов твоих? Не слушают советов твоих дети твои? Приклони колени свои и молись.

14. Раздражение между супругами? Ты виноват. И опять ты. А не другой.

15. Виноват? Проси прощения.

16. Не виноват? Опять проси прощения.

17. Здоров ты? Славь Господа.

18. Болен ты? Рак у тебя, мучаешься, страдаешь, больно тебе? Славь Господа.

19. Безработица, бедность в доме твоем? Постись. Бодрствуй. Молись.

20. За все и за всех молись. Много молись. Пост и молитва, потому как «сей же род изгоняется только постом и молитвой».

И если, братья мои, последуем этим советам, и, в первую очередь, я, то будьте уверены, что спасемся!

Просмотры (36)

Читать далее

День памяти Святых Царственных Мучеников

Размещено Июл 14, 2019 в Объявления | 0 комментариев

ДОРОГИЕ БРАТЬЯ И СЕСТРЫ.

ПРИГЛАШАЕМ ВАС НА БОГОСЛУЖЕНИЕ ПОСВЯЩЕННОЕ СВЯТЫМ ЦАРСТВЕННЫМ МУЧЕНИКАМ.

16 ИЮЛЯ ВТОРНИК — ВЕЧЕРНЯЯ СЛУЖБА В 15.30.

17 ИЮЛЯ СРЕДА — ВОДОСВЯТНЫЙ МОЛЕБЕН В 7.00.

ЛИТУРГИЯ В 8.00.

  • МЫ БУДЕМ РАДЫ ВСЕМ ВАМ!

Просмотры (16)

Читать далее

ДЕНЬ ПАМЯТИ ПРЕПОДОБНОГО СТАРЦА ПАИСИЯ СВЯТОГОРЦА

Размещено Июл 11, 2019 в Статьи | 0 комментариев

ОПЫТ ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ ПРЕПОДОБНОГО ПАИСИЯ СВЯТОГОРЦА

Православные просветительские курсы. Цикл «Практический опыт жизни выдающихся пастырей XIX–XX века»

25 марта 2019 года в актовом зале Сретенской духовной семинарии протоиерей Сергий Тишкун провел встречу на тему: «Опыт духовной жизни преподобного Паисия Святогорца».

В своем выступлении отец Сергий рассмотрел следующие вопросы:

  • жизнеописание преподобного;
  • наставники святого;
  • становление и возрастание старца;
  • опыт окормления нуждающихся в духовной помощи;
  • советы и поучения старца о страстях и добродетелях;
  • смирение и любовь – две основные добродетели;
  • отношение к современным проблемам;
  • воспитание добрых помыслов;
  • советы о семейной жизни и воспитании детей.

Встреча
(продолжительность: 1:20:55)

Ответы на вопросы
(продолжительность: 29:35)

Эта встреча – продолжение проекта «Православие. Просветительские курсы для мирян», осуществляемого Сретенским монастырем совместно со Сретенской духовной семинарией. Общая тема встреч этого полугодия – «Практический опыт жизни выдающихся пастырей XIX–XX века».

Следующая встреча будет посвящена рассмотрению опыта духовной жизни протоиерея Иосифа Фуделя и его сына Сергея Иосифовича Фуделя. Проведет встречу насельник Московского Сретенского монастыря иеромонах Афанасий(Дерюгин).

Просмотры (7)

Читать далее

Иоанн Златоуст, свт. БЕСЕДА 91. О первоверховных апостолах Петре и Павле, и их славнейшем мученическом подвиге.

Размещено Июл 11, 2019 в Статьи | 0 комментариев

Петр и Павел

Петр и Павел

1. Небо и земля состязаются между собою в настоящем торжестве, (посвященном) памяти апостолов. С одной стороны, небесные силы почтительными голосами прославляют возращенное апостольскими трудами учение, так как через апостолов же стало известно им таинство домостроительства, как восклицает Павел: «дабы ныне соделалась известною через Церковь начальствам и властям на небесах многоразличная премудрость Божия» (Ефес.3:10). С другой – и люди на земле усиливаются сложить достойную хвалу в честь первоверховных, трудами которых устроилось их спасение. Что выше Петра? Что равно Павлу? Они и словом и делом превзошли всякое создание небесное и земное. Облеченные бренным телом, они оказались выше ангелов. Что же скажем мы в похвалу этим наставникам земных и небесных? Не нахожу для похвалы слов, достойных тех, которые составляют похвалу рода нашего, которые обошли всю земли и море, истребили самые корни греха и в сердцах неверных людей насадили семена благочестия. Петр – вождь апостолов; Павел – учитель вселенной и соучастник небесных сил. Петр – узда ослепленных иудеев; Павел – наставник язычников. И заметь превосходящую все мудрость Владыки. Петр избрал Он из рыбаков, Павла – из делателей палаток. И это сделано было на пользу: через это возвышалась слава иудеев. И вот что поручил Господь этому рыбаку: «пойди на море, брось уду, и первую рыбу, которая попадется, возьми, и, открыв у ней рот, найдешь статир» (Мф.17:27). Море здесь в словах Спасителя означает непостоянство беззаконных иудеев, улица – искусное слово учения, под рыбой же разумеется закон; отверсти уста его – значит истолковать его, а найти в нем статир – значит духовно осудить его. Павлу, как делателю палаток, Господь поручил язычников, чтобы их, лишенных покрова закона и благодати, он облек в одежду, окрашенную водою и кровью Господнею: «иди», — говорит ему сам Господь, — «Я пошлю тебя далеко к язычникам» (Деян.22:21). О, блаженная двоица, верно уловившая души всего мира! Петр – начало правой веры, великий священноделатель Церкви, наставник христиан, сокровище вышних сил, апостол, облеченный честью от самого Христа. Павел – великий проповедник истины, похвала вселенной, небесный человек и земной ангел, слава Церкви, орел воспаривший к небесам, лира Духа, ласточка и кузнечик, орган Владычный, неусыпный работник Христов. Павел и Петр – упряжные волы Церкви, возделавшие во вселенной прекрасную ниву, подъявшие вместо ярма крест, вместо погонщика – Спасителя, вместо ремней ярма – заветы писаний, вместо рожна – благодать Святого Духа. Павел и Петр – светила церковные, ежедневно просвещающие Церковь, сокровищницы Духа, просветители вселенной, сосуды благодати, истолкователи Святой Троицы, изъяснители божественного слова. Петр – моя духовная любовь, Павел – сосуд избранный, мой жезл. Петр – храм Божий, Павел – уста Христовы, лира Духа, человек, при трех локтях росту, достигавший третьего неба, телом привязанный к месту и весь мир привязавший к Господу, все страны от Иерусалима и его окрестностей до Иллирика наполнивший благовестием Христовым (Римл.15:19); быстротечный гонец, орел, взлетевший к небу, сосуд божественной благодати, посланный самим Господом пронести имя Его по всей вселенной, проникший до третьего неба и вошедший в рай, достигший неописуемого престола Христова и услышавший неизреченные «слова, которых человеку нельзя пересказать» (2 Кор.12:4). А о Петре что скажем? Сладостное зрелище Церкви, светильник вселенной, чистая голубица, вождь апостолов, пламенный апостол, горящий духом, ангел и человек, посредник благодати, неподвижная скала веры, маститая мудрость Церкви, своей чистотой от самого Господа заслуживший наименование блаженного и сына голубицы, от самого Христа принявший ключи царства небесного. Лики ангелов во многом превзойдены вами. В чем же именно? Сам Господь восхваляет вас: «вы — свет мира» (Мф.5:14). Вы – могущественнее царей, величественнее богатых, сильнее воинов, мудрее мудрецов и философов, красноречивее ораторов; на вас вполне оправдались слова: «мы ничего не имеем, но всем обладаем» (2 Кор.6:10). Вы – терпение мучеников, исповедание патриархов, воздержание подвижников, увенчание девственных, умиротворение супружеств, узда хищных богачей, вразумление невоздержных, опора царей, покров христиан, отпор варварам. Вы укрощаете еретиков, умерщвляете неразумные страсти тела; вы низложили легионы бесов, разорили алтари язычников, наследовали обетования небесные и земные. Вам вручены были и самые ключи царства небесного, а на земле вы получили власть вязать и решить грехи. О, чудо простецов! О, премудрость невежд! Тенью своею Петр исцелял расслабленных и разрешал узы смерти. Одежды Павла врачевали недуги и изгоняли бесов. Как же сильны вы могуществом правого Духа ныне, когда предстоите рядом с Матерью Господа нашего! О, Павел – желанная ласточка Церкви! О, Петр – соловей, непрестанно услаждающий всю вселенную! Столпы Церкви, великие светильники вселенной, не уступающие в добродетели друг другу и превосходящие всю тварь в совокупности! Радуйся же, Петр – скала веры! Радуйся, Павел – похвала Церкви! Радуйся, Петр – основание правой веры! Радуйся, Павел – попечение о Церкви! Радуйся, Петр — украшение вселенной! Радуйся, Павел – дверь райская! Радуйся, Петр – вождь в царство небесное! Радуйся, Павел – тихое пристанище обуреваемых! Радуйся, Петр, удостоенный многих похвал от Господа! Радуйся, Павел, одаренный изобильной благодатью! Радуйся, Петр, горящий и пламенеющий Духом Святым! Радуйся, Павел, ревностный подвижник евангельской проповеди! Всю подсолнечную вы просветили своею проповедью и бесчисленные страдания потерпели за Церковь. Вы подвергались заключению в темницах, терпели оскорбления от варваров и поношения от иудеев, были презираемы царями. Не имея возможности свободно вздохнуть, вы не искали отдыха от трудов проповеди; от тяжести уз не в состоянии будучи двинуть членом тела, вы всю вселенную, связанную грехом, разрешили своими писаниями. Полчища бесов вы обратили в бегство и всю вселенную наполнили благодатью Святого Духа. Вы рассеяли мрак заблуждения, низложили дерзость бесов, обратили в прах всякое лжеименное служение, исторгли плевелы из пшеницы и своими ежедневными наставлениями сделали чистою церковную ниву.

2. Чем же возблагодарить нам вас, столь для нас потрудившихся? Вспоминаю о тебе, Петр – и поражаюсь. В изумлении проливаю слезы при созерцании твоих подвигов, Павел. Что сказать, как изобразить ваши страдания – я не нахожу слов. Сколько темниц вы освятили! Сколько уз просветили! Сколько стражей последовало вашему учению! Сколько цепей вами расторгнуто! Сколько искушений вы претерпели! Сколько мест освятили своими стопами! Сколько оскорблений перенесли! Как носили в себе Христа! Как усладили Церковь своею проповедью! Уста ваши благословенны; члены ваши обагрены кровью, пролитою за Церковь. Неуклонно во всем вы подражали Христу. «По всей земле проходит звук их, и до пределов вселенной слова их» (Пс.18:5). Непоколебимо Христос сохраняет Свою Церковь, уневещенную Ему вами. Подобного вам не было ни раньше вас, ни после вас. Кто осмелится возвещать что-нибудь по-мимо вашего предания и усвоять себе учительное достоинство помимо вас? Всех наставников вы умудрили, всех богословов вдохновили, всех непросвещенных просветили. Ваше терпение превозмогло даже косность наших сердец; оно так было велико, что вы сами желали быть отлученными, чтобы приобрести (Христу) весь мир. Итак, что воздадим мы вам за все те блага, которые мы от вас получили? Сегодня память ваших подвигов, сегодня празднование вашего мученичества ха Христа, сегодня все мы торжественно почитаем ваши мощи. Радуйся, Петр, вкусивший древа крестного и распятый вниз головою, в самом распятии как бы восходящий от земли на небо! Благословенны гвозди, пронзившие те святые члены, которые вожделенны для меня превыше небесной славы! С дерзновением предал в руки Владыки свою душу благий и верный раб, поработавший Господу и уневещенной Ему Церкви со всем усердием и постоянством, горящий духом, верный Владыке всяческих апостол. Усечен мечем был преблаженный Павел, которого нельзя восхвалить по достоинству. Какой меч расторг эту гортань, орган Владыки, предмет удивления для поднебесной и ужаса для подземных? Какое место восприняло твою кровь, капли которой подобно молоку оросили одежду твоего палача и даже его варварскую душу усладили паче меда, обратив его вместе с его товарищами к вере. Да будет же меч тот для меня вместо венца! Тридцать пять лет поработал апостол Господу со всем усердием и, совершив течение свое во благочестии, почил лет шестидесяти восьми. Ваши собственные воззвания обращаем к вам мы, грешные. Вы наставляете нас: «Радуйтесь всегда в Господе» (Фил.4:4); «непрестанно» о нас «молитесь» (1 Фес.5:17): исполните же эти свои обещания! Не ты ли сам вопиешь, блаженный Петр: «буду же стараться, чтобы вы и после моего отшествия всегда приводили это на память» (2 Петр.1:15)? Итак, блаженный апостол Христов Петр был из Вифсаиды Галилейской, где Господь наш Иисус Христос сотворил весьма многие чудеса, откуда и Филипп родом, а блаженный Павел – из Тарса в Киликии, почили же они оба в великом граде – древнем Риме, месяце июне в двадцать девятый день, будучи умерщвлены при жесточайшем из царей – Нероне и отошедши к Учителю своему и Владыке всех после многих подвигов. Итак, мы должны, возлюбленные, со всем усердием молиться Царю всех Христу Богу нашему, чтобы Он по Своему человеколюбию сподобил нас соблюсти верно предания и наставления славнейших апостолов, чтобы нам получить милость пред престолом Его. Через Него же и с Ним слава Богу и Отцу со всесвятым и благим и животворящим Духом ныне и присно, во веки веков. Аминь.

Просмотры (66)

Читать далее

схиархимандрит Эмилиан (Вафидис): Старец Софроний Эссексский

Размещено Июл 11, 2019 в Статьи | 0 комментариев

Как часто мне приходилось прогуливаться по двору Эссексского монастыря и ни разу не удалось избежать братского объятия в знак почтения преподобного старца Софрония1.

Чуткий человек, поистине святой, распахивающий свое отеческое сердце каждому приходящему в обитель. Блаженный старец говорил: Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5:48), и сам жил в таком совершенстве и глубокой молитве.

Отошел в мир иной опытный монах, святогорский подвижник, духовник, ветвь вечнозеленой поросли, насажденной блаженным и святым старцем Силуаном Афонским2. С дивной духовной интуицией изложил старец Софроний биографию своего учителя, призвавшего его со словами: «Держи ум твой во аде и не отчаивайся».3 Теперь написанное старцем житие святого Силуана хранится в сокровищнице нашей Церкви.

В нашу эпоху, нуждающуюся в аскезе и мистическом опыте Отцов, великую ценность представляют подлинные слова старца Софрония и святого Силуана.

Да, старец Силуан прекрасно осознавал, что бесстрастие является обязательной составляющей духовной жизни, приобретается из познания богословских догматов и повседневной молитвы. Его ученик старец Софроний, живший вместе с ангелами и святыми в Божественном свете, подобно Святым отцам, до последнего издыхания хранил этот опыт в своем сердце.

Благословенны те, кто был наречен честным именем святогорского монаха Силуана, и те, кто это имя еще получит, ибо милость его и благословение святых исполняют всю землю, усопших возводят подобно Победителю смерти Христу, воскрешающему приходящих к Нему.

Разве мы не видели, сколько живых чудес сотворил Дух Святой в жизни святого Силуана! А он жил, как и древние святые, был трудолюбив, прост и мужественен духом. Мы видели его, и ликовали наши души.

Взгляните на нашего отца – старца Софрония. Мы всем сердцем полюбили его за его слова и дела в вере.

Вспышки молний, облака, разные трудности и главным образом его причастность к житию святого Силуана открыли отцу Софронию, как Бог входит в жизнь человека. Он плакал и скорбел. Его сердце и грудь изнуряли тайные муки. Он жил, ступая на горестные тропы, в страдании и терпении. Как? Помогали сила святого, благодать Бога. Благодаря всему этому он «претерпел Божественное» и с любовью передал нам свой опыт лицезрения невыразимых состояний явления Бога в нетварном свете. Разшири уста твоя, и исполню я (Пс. 80:11). Старец часто повторял этот псаломский стих, это и произошло – он стал «устами святого Силуана».

Старец Софроний не заботился о своем слабом здоровье и постоянно изнурял себя, отдавая «кровь» для стяжания Святого Духа. Через это он надеялся передать искру Божиего света толпам верующих, которые с полным доверием приходили к нему. Каждый желал тихо и в молчании почерпнуть из струившихся от старца потоков благодати!

Старец Софроний через познание живого Бога, которое, по его словам, есть «дар несравненный», воплотил образ истинной христианской жизни, сумел вдохнуть любовь Божию в сотни или даже тысячи людей. Они знали старца, им были возвращены к жизни, называли его не иначе, как мужем, исполненным Духа Святого (см.: Деян. 6:5), подлинным свидетельством плодов, приносимых жизнью во Христе.

* * *
Вот такое житие перенес преподобный старец со Святой Горы в основанный им монастырь в Эссексе. Я не знаю человека, побывавшего там и не ощутившего великую радость, благословение святого Никодима Святогорца, Паисия (Величковского), Серафима Саровского, святого Силуана Афонского и святого доброго и тихого старца Софрония, который был душой монашеской общины Эссекса. Повседневная жизнь иноков погружена в светоносные лучи Православия. Она есть как бы крошечное его отражение, эта жизнь сотрясает и собирает у себя весь земной шар дуновением Слова Божия.

Жизнь в Эссексе – это Божественная и нескончаемая радость, Небесное гражданство, хоровод с ангелами, пребывание в Боге. Естественно, что существуют и затруднения, однако община живет и растет благодаря действующей силе и благословению в ней жившего старца Софрония. В этом многонациональном собрании иноков ты ощущаешь подлинность и соборность Церкви апостольских дней. Здесь нет расчетов и корысти мира сего, единственная задача, которая стоит, – помочь душам, приходящим в это маленькое небо, способствовать их входу в вечность.

Известно, что в Церкви народ Божий любит монастырские богослужения и общение с монахами, и это помогает духовному возрождению верующих. В Эссексе по воскресеньям и праздникам после полудня гостеприимно принимают множество верующих, приходящих сюда. Их встречают не как туристов, но как паломников. Прием – всегда сердечный, простой, теплый, любезный. Монахи с трогающей сердце каждого любовью жертвуют собой ради приходящих в обитель, несмотря на то, что для тех, кто стремится к молитве и безмолвию, это дело достаточно утомительное. Монашеские ясные и чистые сердца передают паломникам духовное тепло.

Люди, пришедшие в монастырь, в свою очередь ценят это и, понимая, на какие жертвы идут монахи ради них, помогают им, как могут. На самом деле удивительна взаимная поддержка монахов и мирян, в которой отчетливо видно разнообразие и единство Православной Церкви. Один исповедует, другой проповедует, этот учит взрослых, а тот занимается с детьми, кто-то обсуждает возникшие вопросы и дает на них ответы. Все словом и делом созидают на основании духовного опыта, оставленного им преподобным старцем.

Много раз из любви к братии навещал их и святой митрополит Пергамский Иоанн. Он щедро делился добрым сокровищем из кладовых своих богословских знаний, с серьезностью и благородством. Его визиты всегда торжественны и радостны.

* * *
Что сказать нам о трудах старца, испускающих сияние дальше видимых пределов? Они будут изучаться как некое глубинное и потаенное в душе сокровище. Больше нет нужды отыскивать духовные книги древних Отцов и толкования на них. Мне кажется, что труды святого старца Софрония реально составили новое «Добротолюбие». Да, его мысль изложена точно. Она – как верный компас, проводник, ведущий нас на встречу с Богом. Это ларцы познания, дарящие сладость благодати и надежды, которая прямо возводит наши сердца в вечность.

За эти святые книги, благодаря которым весь мир смог приблизиться к Богу, мы глубоко чтим отца Софрония как святого, ангела, предстоящего ныне перед троном величия Божия.

Мне бы очень хотелось, чтобы Церковь возрастила нам еще не одно «таковое живое явление Бога» в человеке, благодаря которому мы с благодарностью сорадуемся Господу, Который естъ и был и грядет (Откр. 1:8), прославившемуся во святых Его. Его ищут на Западе и находят в Божественном братстве святого старца Софрония, освященного и освящающего нас действующим в нем Богом.

Всегда Православие побеждало благодаря опыту внутренней жизни и свидетельствовало о себе силой Духа, подтверждая евангельское изречение о том, что сила Моя совершается в немощи (2Кор. 12:9).

Об этом свидетельствует повседневная жизнь в монастыре во имя Честного Крестителя и Предтечи Иоанна в Эссексе. Вот опыт подлинного христианского жития не в Иорданской пустыне, но в центре европейского мира, который оно непрерывно животворит богоданным отеческим опытом. Да, да, да. Этот опыт незабываем. Пусть опорой для нас станут основы, заложенные преподобными святогорскими старцами, которые православие на Западе делают более богатым. Это сокровище для всей вселенной, механизм для созерцания Бога.

И только лишь молва о старце нам приносит жизнь. Он не мертв, но воскрес и пребывает живым Духом. И это мы точно знаем, потому что увидели, и поэтому благословили, Бога в глубине воли Отца, в Животворящем Духе, со святыми мучениками, явленными в силе.

Наш святой – ангел, «звезда сладостная» во свете Господа, созерцающий лик Отца нашего на Небесах, где великая слава и блаженство.

* * *

1Софроний (Сахаров), архимандрит (в миру Сергей Семенович Сахаров, 22 сентября 1896 – 11 июля 1993) – ученик святого старца Силуана Афонского, автор его жизнеописания, посвятивший свою жизнь проповеди его учения. Родился в Москве в верующей интеллигентной семье. В 1921 г. эмигрировал в Италию, затем переехал в Берлин, Париж, где занимался живописью. В 1924 г. на Пасху пережил видение Нетварного Света. В 1925 г. поступил в Свято-Сергиевский богословский институт в Париже, но вскоре отправился на Афон, где принял монашеский постриг с именем Софроний в русском монастыре вмч. Пантелеимона. Весной 1930 г. произошло одно из ключевых событий его жизни – встреча со старцем Силуаном Афонским, ставшим его духовником. В 1932 г. рукоположен во иеродиакона. В 1935 г. он заболел и оказался на грани смерти, но по Божиему милосердию и по молитвам святого Силуана выздоровел. В 1938 г. после кончины духовника составил его жизнеописание «Старец Силуан» на основании переданных ему старцем записей и личных воспоминаний. В 1941 г. рукоположен в иеромонаха и стал духовником святогорского монастыря св. Павла. После войны вместе с группой афонских монахов русского происхождения по политическим соображениям выслан с Афона. С 1947 г. служил в Свято-Успенской кладбищенской церкви в Сен Женевьев де Буа, занимался переизданием книги «Старец Силуан» и ее переводом на английский язык. В 1956 г. по благословению церковной иерархии создал во Франции, на ферме Колара, монашескую общину. В 1958 г. с некоторыми из духовных чад переехал в Великобританию, в графство Эссекс, где основал монастырь Святого Иоанна Предтечи. Сюда начали съезжаться люди со всего мира – от Японии до Канады, – чтобы припасть к духовному источнику преподобного Силуана. Здесь отец Софроний подвизался сначала в качестве настоятеля, затем, с 1974 г., в качестве старца монастыря. Здесь архимандрит Софроний тихо скончался и был похоронен. – Прим. ред.
2Преподобный Силуан Афонский (в миру Семен Иванович Антонов, 1866, село Шовское Тамбовской губернии – 1938, Афон) -русский святогорский подвижник, квинтэссенция православной духовности и аскезы XX века. Пройдя через многие искушения в начале жизненного пути, он оставил мир и в 1892 г. был зачислен послушником в русский монастырь вмч. Пантелеимона на Афоне, где оставался до кончины, являясь духовным руководителем многих. Его канонизация состоялась в 1978 г. в Константинопольском Патриархате. Позднее преподобного Силуана внесли в месяцеслов Русской Православной Церкви. По словам епископа Сергиевского Василия Осборна, это был «святой универсального типа… Если преподобный Серафим, живший в XIX веке, стал образцом святости для века XX, то я чувствую, что старец Силуан, святой XX века, становится носителем святости для века XXI». Ему, молодому послушнику, была дарована великая благодать – видеть явление Бога. После этого он, зная, ЧТО потерял, всю жизнь «в плаче искал Христа». Старец всегда ставил молитвенное постижение мира и человека выше научного и этому учил своих духовных чад. –Прим. ред.
3Архимандрит Софроний. Старец Силуан. М., 1994. С. 43.

Просмотры (59)

Читать далее

Изречения старца Софрония Сахарова

Размещено Июл 11, 2019 в Изречения Афонских старцев | 0 комментариев

Однажды настанет воскресение, и утеснение твое сменится радостью, терпение — вечной жизнью! Восклицай ко Господу с благодарение: «да будет имя Господне благословенно»- как угодно было Господу, так и сделалось; слава за всё.

Бог есть чистота, бесстрастие и отчуждение от всякого зла. И если все это есть у тебя внутри, то, конечно, там пребывает и Бог.

Скорбь и болезнь соделывают полноту вечной славы в той душе, которая терпит и благодарит Бога.

Лучше дарить, чем давать в долг. Когда даешь в долг, первое, о чем ты должен подумать, что твои деньги никогда тебе не вернут. Тогда ты будешь спокоен и не станешь обдумывать и переживать: вернут тебе долг или нет.

Как велико было и духовное, и телесное растление человечества перед пришествием Господним! Какое лекарство духовно возродило души людей? Разве не громадный Крест Господа Иисуса? Если бы не крестная смерть Господа, то человек никаким другим образом не мог бы быть спасен.

Утешитель Дух, придя, утешает, ободряет, просвещает и, подобно иному питателю, возвращает человека к жизни Божественными учениями и подаянием радости и надежды.
Наша душа — это единая многоспособная сила, которая пользуется получающим от неё жизнь телом, как орудием.

Кто не исполняет делом заповедей Спасителя, тот далеко отстоит от Божественной любви, а лишившись ее, он остается чуждым посещения и помощи Божией и делается легкой добычей всех.

Не столько отец печется о своих детях, сколько Преблагой наш Создатель и Промыслитель промышляет и печется о тех, которые право в Него веруют и твердо уповают на Него.

Твое драгоценное спасение Бог соделывает посредством испытаний, желая облегчить твою ношу и наполнить твой душевный сосуд даром великой надежды — стяжать Царство Небесное и вечно пребывать рядом со Христом, Которого ты пламенно возлюбил!

«Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя!» Стоишь ли, сидишь ли, ешь ли, путешествуешь ли, другое ли что делаешь — постоянно говори сию молитву, усердно понуждая себя к ней, ибо она поражает невидимых врагов, как воин крепким копьем.

Трезвение называется иначе чистотою ума, нечистота же ума — скверные помыслы, а нечистота сердца — разжжение и похотная сласть.

Если ты, ведя внимательное житие, смоешь нечистоту, нанесенную на твое сердце, то над тобой воссияет боговидная красота. Именно так бывает с железом. Если очистить ржавчину наждаком, то железо, которое только что было темным, само заблещет и засияет, как только на его поверхность упадут солнечные лучи.

Просмотры (79)

Читать далее

О молитве архимандрита Софрония

Размещено Июл 11, 2019 в Статьи | 0 комментариев

Молитвенное приношение старца СофронияСахаров Софроний

Отверзу уста моя,

и наполнятся духа…

Вся жизнь старца Софрония была непрестанным стремлением ко Свету Лица Божия, к «Тому, Кто Есть» (Исх. 3, 22). Подобно Моисею десятилетиями он взывал к Богу со слезами: «Яви мне Лице Твое!». Неутолимая жажда проникнуть в тайны Божественного Бытия не умалилась до глубокой старости отца Софрония. Иными словами, вся жизнь его была наполнена молитвой, болезненным исканием пути к нашему Творцу, чтобы вопросить Его: «Для чего Ты создал меня?» Отражением живого предстояния старца перед Вечным и Живым Богом являются молитвы, помещенные в этой книге. Однако они дают лишь частичное представление о той глубокой молитвенной жизни, которая текла в нем.

Молитва для старца была всеобъемлющей. Поводом к ней служило все, что окружало подвижника. Его молитва простиралась к Богу обо всем. Каждое движение, каждое действие он начинал и заканчивал с чувством Божественного присутствия. Сознанием этого освящалось все. Вокруг подвижника создавалась напряженная атмосфера непорочной святости, выраженной в словах преп. Серафима: «Стяжи дух мирен, и вокруг тебя спасутся тысячи». Писал ли он иконы, беседовал ли он с людьми или просто гулял – он «совершал святыню во страсе Божием». Для него не было малых, ничего не значащих вещей, поскольку он воспринимал все и всех через призму молитвы, в присносущном Свете спасения Христова. При беседе со старцем часто возникало ощущение того, что он и слушает тебя, и одновременно предстоит духом пред Богом, и прислушивается к сердцу, что откроет ему Святой Дух.

Старец Софроний говорил: «Великого Бога нужно просить о великом». Действительно, в его молитвах поразительным является его свободное, дерзновенное, но никогда не бывающее дерзким, обращение к Спасителю. Интимное чувство Бога и стремление к общению с Ним через молитву было присуще ему от младенчества. Старец рассказывал, как будучи маленьким ребенком, он мог подолгу молиться, стоя на коленях у своей детской кровати. В течение всей жизни сознавая себя во мраке непонимания путей Божиих и томясь от зрелища трагедии человеческих судеб, подобно Иакову и Иову, он боролся через молитву за стяжание подлинного богопознания и вообще ведения о конечном СМЫСЛЕ БЫТИЯ, взывая: «Душе Святый, прииди и вселися в ны: напой нас, жаждущия, таинственными струями познания Твоего, и изведи из темницы греховныя души наша». Подобно древним пророкам, и он беседовал с Богом лицом к Лицу, при этом до глубокой старости его никогда не переставало сокрушать сознание своего ничтожества и беспомощности. До последнего издыхания он приступал к Богу со страхом, боясь даже малейшим движением сердца оскорбить Духа Божия. Исходным началом его молитвы всегда являлось видение Христа «как Он есть», как Он открылся нам в деле спасения, рождающее болезненное чувство своей отчужденности от ТАКОГО Святого Бога и смертельное томление оттого, что «мы в тисках греховной смерти, и истинная жизнь нам не дана». Именно это благодатное отчаяние, идущее дальше всякого отчаяния и рождающее молитвенный крик из сердца, влекло старца десятилетиями внутренне «кричать» к «Могущему спасти» от этой смерти, «и услышан бысть за благоволение».

Старец познал и открыл нам, что путь к истинному Бытию лежит через молитву, подобную Гефсиманской, в которой жертва любви приносится до конца. Лишь тогда человек во Христе и чрез Христа может сказать: «Ныне и аз есмь».

К этому переходу от смерти и тления страстей к жизни, всецело освященной заповедями Христовыми, была устремлена его молитва с чрезвычайным напряжением. Старец постоянно повторял, что «молитвою все исцеляется, все исправляется, все очищается, все обновляется», и поэтому для него не существовало безнадежных ситуаций. Единственным и верным путем к разрешению и преодолению всех проблем он считал такую «безумную», отчаянную молитву, исходящую из нашего бедственного положения. В любых обстоятельствах старец поощрял внутренне «кричать» к Богу с болезненным сердцем:

Господи, Боже Спасителю мой, благосклонно приклони ухо Твое к молению моему: Ты зриши, как греховная смерть поглощает всего меня; молю Тя: исцели сердце мое, исцели ум мой, исцели душу мою, исцели все мое бытие благоволением Твоим, за молитвы отца моего духовнаго. Аминь.

В опыте старца молитва была живым общением с Живым Богом, и как таковая, она принимала бесконечно разные формы, соответствующие разным состояниям молящегося. Он говорил: «Всегда начинайте молитву, рассказав Богу о своем положении». Как глубоко личный и интимный акт, молитва не подлежит никаким внешним законам или ограничениям, она должна быть внутренней бытийной необходимостью и должна совершаться в духовной свободе. Поэтому уставная молитва в его глазах имела лишь предварительное, педагогическое значение, несомненно ценное, особенно в начале, для того, чтобы проникнуться правильным молитвенным духом Православной Церкви, однако далеко недостаточное для того, чтобы довести человека до состояния мужа совершеннаго, в меру полнаго возраста Христова, для того, чтобы Бог был вся во всех. «Молитва – есть внутренний акт нашего духа. Выражаться он может в самых различных формах. Нередко и даже, может быть, особенно часто в молчании нашем пред Богом. Молчим, потому что Бог ведает всю глубину нашей мысли, все чаяния нашего сердца, а выражать их словами мы не всегда способны. Бог же разумеет тайные движения нашего сердца и отвечает на них… Предстоять пред Богом – вовсе не значит стоять перед иконами, но чувствовать Его в своем глубоком сознании как наполняющего Собою все. Жить Его как воистину Первую Реальность, после которой следует мир, в порядке низшей, второй, производной, тварной реальности. Для этого может быть пригодным всякое положение тела: лежачее, ходячее, сидячее, стоячее и тому подобное».[1] Именно поэтому старец не любил давать молитвенных правил. Он до конца доверял каждому человеку, видя в нем самые совершенные, самые высшие потенциальные возможности, и хотел через эту свободу довести каждого до осознания личной ответственности перед Богом. «Чтобы найти верный путь, лучше всего просить об этом Бога в молитве: “Господи, Ты сам научи меня всему. Дай мне радость познания воли Твоей и путей Твоих. Научи меня воистину любить Тебя всем моим существом, как Ты заповедал нам. Устрой мою жизнь так, как Сам Ты в предвечном совете Твоем мыслил о мне… да, даже о мне, ибо Ты никого не забыл и никого не создал на погибель. Я безумно растратил(а) данные Тобою мне силы, но теперь, при конце моей жизни, Ты все Сам исправь, и Сам всему научи меня, но так, чтобы действительно Твоя воля совершилась в жизни моей, разумею я о том, или не разумею до времени. Не попусти меня ходить чужими путями, ведущими во тьму, но прежде чем усну смертным сном, дай мне, недостойному(ой), увидеть Свет Твой, о Свете мира.” И так своими словами молись все о том же. Пройдет некоторое время, и сила слов этих проникнет во внутрь существа твоего, и тогда потечет жизнь сама собою именно так, как хочет Господь, а внешне рассуждая ничего мы не решим».[2]

Для старца молитва, будучи вселенским и всеобъемлющим актом — в пространстве и во времени, достигала своей кульминации в совершении Божественной Литургии, ради которой все совершалось и которая являлась средоточием всего дня и источником живой силы для него. «Литургическая молитва с частым причащением — полнота. Правда, для этого необходимо ее жить и разуметь. Тогда откроется, что Литургия объемлет собою всю жизнь нашу; в ней заключены все планы нашего бытия в его обращенности к Богу. Литургия, если только она живется всем нашим существом, дает нам жить ее как воистину Божественный Акт, вмещающий не только весь этот видимый мир, но и выходящий безмерно за его пределы».[3] Как литургическое священнодействие, его молитва всецело была обращена ко Христу-Спасителю, и через Него к Отцу и Духу Святому. Она непрестанно вдохновлялась видением великого дела спасения мира во Христе, обнимая все бытие — и Божественное и человеческое — в акте жертвенной христоподобной любви. Молитву старца Софрония характеризует то, что она неразрывно связана с его боговидением, с его глубоким и ясным догматическим сознанием. Именно такая молитва есть истинное богословие, по его любимому выражению, как «состояние нашего духа, непосредственно созерцающего небесную действительность, и содержание нашей молитвы», в которой открываются тайны путей ко спасению. Самый яркий и дивный пример тому он усматривал в Евангелии от Иоанна. Поэтому старец безмерно любил молитвы Пятидесятницы, Богородичные Догматики, но особенно Анафору Литургии Василия Великого, на которую он часто ссылался, как на самый совершенный образец того состояния, когда созерцание прелагается в молитвенную форму, которая постоянно питала его собственную молитву.

В молитве, приносимой в подобающем духе, старец видел акт вечной ценности, и поэтому он переживал каждое молитвенное действие как новое событие. Мы можем забыть, что мы молились, и о чем молились, но энергия молитвы пребывает в Боге и совосстанет с нами в день воскресения.

Он также говорил, что «молитва действует медленно и благородно». Ее действие может быть моментальным, но оно также может произойти через пять, десять, или двадцать лет после того, как помолился человек, ведь ни один молитвенный вздох не пропадает пред Богом. Так он видел, например, во всемирном и любовном почитании в наши дни преп. Серафима Саровского плод его покаянного подвига на камне, доселе тайно действующего в мире. Прежде всего, он часто указывал на непрекращающееся действие Гефсиманского моления Господа нашего Иисуса Христа, на Его живое и животворящее присутствие в бытии мира с тех пор, как оно было принесено и, как Свет Любви Божественной, стало содержанием славословия небесных сил и неотъемлемым и спасительным достоянием всех сынов Адама.

Большинство публикуемых в книге молитв было написано во время пребывания старца в Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем, где он поселился по возвращении с Афона и жил с 1946 по 1959 год. Многие из них — простые наброски, поскольку старец никогда не имел времени, ни свободы обрабатывать и отредактировать их: «Все, что я написал — я всегда писал где-то в поезде, на краю стола, в полночь, полубольной. У меня никогда не было подходящих условий для такой работы». Однако про ту пору старец говорил, что у него было такое вдохновение, что молитвы сами выливались на бумагу. С одной стороны, в силу того, что сразу после Афонской пустыни он находился тогда в исключительно благоприятном духовном состоянии «бесстрастия», и быть может еще потому, что тот период был для него чрезвычайно тяжким и полным разных скорбей и испытаний: крайняя нищета, немощь и болезнь телесная, и многое другое, — удручали его. Во многих его молитвах слышны отголоски тех острых терзаний, которые, несомненно, углубляли его крик к Богу: «Тонкая ткань сердца моего болезненно раздирается, и изнемогает душа моя во еже тещи вслед стопам Твоим… Помяни болезни наша и скорби, труды и злострадания, и по множеству скорбей и воздыханий наших, умножи милость Твою на нас…»

Для старца молитва была лишь иным названием ТВОРЧЕСТВА. Как действие Духа Святого, «Жизни Подателя», в сердце, она стремилась животворить весь окружающий мир, предавая всякому обстоятельству вечное вселенское измерение. Старец обладал редкой и поразительной творческой силой, которая выражалась во всех областях жизни — как духовной, так и практической, вплоть до мелочей. Строил ли он храм или монастырь, писал ли он книги, молитвы или иконы, и, прежде всего, утешая и наставляя души человеческие, он стремился создать нечто новое, соответствующее его ясному богословскому видению целостности бытия. Ввиду этого существует удивительно гармоничное соотношение между всеми его произведениями: литургическими, иконописными и писательскими, где чувствуется один и тот же дух, но в разных формах. Старец любил сравнивать молитвенную жизнь с водой: то тихо, бесшумно текущей, то внезапно бушующей, то опять зеркально спокойной и отражающей небесный свет. Как живая вода, его молитва подвергалась бесконечным вариациям, следуя вдохновению его духа. Этим можно объяснить наличие разных вариантов одной и той же молитвы. Даже Иисусову молитву старец любил разнообразить, вставляя то или иное слово, чтобы придать ей больший объем: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, Сыне Отечь, вземляй грех мира, помилуй нас… Господи Иисусе Христе, седяй одесную Отца, помилуй нас и мир Твой… Господи Иисусе Христе, милостив буди нам, грешным».

Другой выразительный пример этой молитвенной свободы можно видеть в том, как в последнее время своей жизни, сокрушенный угасанием веры в сердцах людей во всем мире, старец читал Трисвятое так: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный и ВЕРНЫЙ, помилуй нас». Однако здесь следует отметить, что этот свободный творческий процесс всегда происходил у отца Софрония в рамках предания Православной Церкви. Старец дорожил ее дивным литургическим богатством, многие тексты которого он знал наизусть, но он также говорил, что в наше время нужно писать новые молитвы, так как «Требник» уже не покрывает всех нужд нашей эпохи. Составляя новые молитвы, он заботился о том, чтобы оживить, возобновить притупившееся от постоянного повторения чувство молящихся. Так, например, были написаны им «Пятерицы» литургических молитв для приготовления ко Причащению, по схеме, найденной у преп. Симеона Нового Богослова. Вот как он сам пишет о них:

«Мысль вовлечь в более тесное участие народ в совершаемое (литургическое) таинство несомненно правильна. Я лично нашел полезным совершить это несколько иным образом. А именно, в том месте, где обычно принято читать дополнительные молитвы или прошения на Литургии, то есть после Евангелия, я стал добавлять некоторые прошения и затем молитву, приготавливающие к таинству, чтобы помочь предстоящим перед самым важным моментом Литургического канона собраться и внутрь себя, и воедино с иереем. Посылаю тебе эти тексты. У меня пока их пять. Каждый из них я читаю целиком на Литургии, меняя последовательность, чтобы разнообразить несколько. Дело в том, что если ограничиться одним текстом, строго фиксированным, тогда пришлось бы или очень удлинять его, или лишиться многих слов, которые, в общем, желательны. Даже у нас, в нашей маленькой церковке, приходится считаться со временем. Обычно наша Литургия занимает два с половиной часа… Я позволил себе ввести эти молитвы, которые, как ты видишь, составлены из текстов других литургических молитв, тайных и нетайных, с тем, чтобы оживить внимание, притупляющееся иногда от повторения одной и той же формулы. Есть у меня и другие молитвы, за усопших, за больных, и проч.»[4]

Старец очень бережно и благоговейно относился к слову, так как он глубоко ощущал творческую силу всякого молитвенного действия, совершаемого с должным вниманием и напряжением. Он сам до конца жизни старался произносить всякое слово четко и ясно, с полным сознанием того, что говорится. Он настаивал, чтобы никогда не упускали из виду бытийного измерения молитвы, обращенной к Единому, воистину Сущему Богу, и не сводили ее к простому вычитыванию, поскольку критерием истинности молитвы является болезнь сердца, и плач, указывающий на то, что молитва наша достигла своей цели. Этот священный и страшный характер всякого молитвенного призывания особенно чувствовался, когда он читал Иисусову молитву.

Он произносил слова медлительно, напряженно, как смиренный стон из сердца, и в благоговейном чувстве того, что это — Имя Того, Имже вся быша и без Него ничтоже бысть, еже бысть. Он всегда советовал читать молитвы медленно, повторяя слова, делая паузы, для того, чтобы дух молитвы проникал вглубь и касался сердца: «Если твой ум и сердце испытывают молитвенное настроение при чтении Св. Писания, то ты оставайся в этом, доколе не прекратится это молитвенное настроение. Правило такое: всякое слово, всякое положение, при котором ум и сердце соединяются в единой жизни памяти Божией, не должно изменять, пока не утомится ум или сердце или тело».[5]

На прочтение одной молитвы у старца уходило весьма долгое время. Он вообще предпочитал краткие молитвы, как отчаянные сердечные вопли, а длинные, которых, впрочем, немало среди его собственных молитв, он советовал разделять на части, так как внимание наше не выдерживает чрезмерного напряжения, и нам нужны перерывы. «Кто может чисто молиться два часа, — говорил он, — у того непрестанная молитва. Два часа — это мера совершенных».

Драгоценным и необходимым условием для молитвы и для христианской жизни вообще старец считал вдохновение, к которому он часто возвращался в беседах. Он имел в виду то состояние, когда молящемуся человеку открывается в Духе Святом непостижимый Образ Христа-Бога, Который святою красотою Своею и непорочным совершенством Своим пламенно влечет душу уподобиться Ему. В молитве, как и в прочих аспектах жизни, принцип подвижника состоял в том, чтобы возвести ум и сердце человека именно к этой последней цели, к тому совершенству, к которому все призваны во Христе и которое выражено, по словам преп. Серафима, в «стяжании Святого Духа». Поэтому критерием того или другого молитвенного делания отец Софроний считал умножение в нас познания путей спасения и смиренного духа Христовой любви. «Когда вы говорите с людьми, не останавливайтесь на маленьких вещах. Надо их поставить перед глубокими вопросами. Так надо лечить людей: показать им вечный свет Слова Христова».

«Весь смысл жизни в том, чтобы ум наш и сердце жили Богом; чтобы Бог стал нашей жизнью. Этого Он только и ищет. Для этого мы и созданы, чтобы жить Его жизнью, и при том во всей ее беспредельности… Это слово может нас пугать, когда мы видим наше настоящее жалкое состояние, но это так, и веру эту не надо терять. Одна из наибольших опасностей — снизить и умалить замысел Божий о человеке. Всякое наше страдание, даже неправое, знает Бог. Знает, и сострадает нам. С Ним необходимо установить “личные” отношения; почти “человеческие”… Я надеюсь, что ты меня понимаешь. Понимаешь, что под этим я разумею внутреннюю, интимную связь с Богом. Ибо к жизни в Нем призван весь человек, то есть не только его высшая способность созерцания — “дух”, но и чувства — “душа”, и даже тело».[6]

Вдохновенный таким видением, человек не замечает мелочей, говорил старец, ведь все его внимание молитвенно устремлено ко Христу, и он не может грешить. Тогда жизнь течет просто, естественно, но из-за молитвенного напряжения одновременно и безгрешно, и свято, а без вдохновения — все скучно, уныло, мертво, и греха не избежать. Старец говорил: «Сердце христианина-монаха должно быть подобно вулкану. Чуть затронешь, и польется горячая лава». Так и было со старцем. Он, бывало, начнет читать: «Отче наш», а дальше — не может, потому что его душат слезы.

Как и вся его жизнь, молитвенный облик старца был прост, естественен, в нем не было ничего «театрального», ибо он более всего любил и ценил святую монашескую строгость во всем и ту царственную свободу духа, ни от каких внешних обстоятельств или принуждения не зависящую. Жизнь его духа была действительно «сокровенна со Христом в Боге», и проходила в «тайной клети» сердца. Лишь в последние его месяцы приоткрылась она, и нам дано было видеть, лишь отчасти, как он плакал поистине Гефсиманским плачем.

Незадолго до смерти старец часто повторял: «У меня нет больше слов; я все сказал Богу». И на самом деле, в то время его молитва шла дальше всяких слов, которые, как и всякое человеческое явление, ограничены, и претворялась в «неизглаголанные воздыхания» сердца, в безмолвное предстояние его духа, плененного видением Христа, молящегося в Гефсимании и восходящего на Голгофу. В таком-то состоянии он достигал подлинного созерцания, «когда небесные реальности становятся очевидными для нашего духа». И когда умиление переходило некую грань, тогда его немощное, престарелое тело едва выдерживало напор плача. В те моменты он мог умереть от чрезвычайной боли.

В такой молитве, повторяя со слезами слова: «Господи, приими душу мою…», старец Софроний перешел от смерти в жизнь нестареемую во Свете возлюбленного им Христа. Мы же ныне с твердым упованием о том, что старец в неизреченном смирении предстоит Святой Троице и, по обещанию своему, ходатайствует о мире, о котором он так долго и глубоко болезновал, благодарные за все «моления же и молитвы, которые он с воплем крепким и многими слезами» принес Богу о каждом из нас в жизни сей, всеблагоговейно возносим свою молитву о нем:

Со святыми упокой, Христе, преподобнаго раба Твоего, и молитвами его помилуй нас и мир Твой.

Аминь.

Схиигумен Серафим (Барадель)

 О, Ты, Единый подлинно Сый,

Творец Благой и Вседержавный,

Твоею волею в мир сей

Все сущее из тьмы воззвавый;

В любви Твоей внемли мольбам

Твоих созданий, палимых жаждой

Тебя во истине познать, Тебя любить,

С Тобою быть — Тобою жить.

Склонись смиренно к нашему зову:

Тебе мы служим — Святому Богу;

В сияньи света откройся нам,

Твоим, хоть падшим, но все ж сынам.

Архимандрит Софроний

Просмотры (42)

Читать далее

О часе смертном (по трудам архимандрита Софрония (Сахарова))

Размещено Июл 11, 2019 в Статьи | 0 комментариев

О часе смертном (по трудам архимандрита Софрония (Сахарова))

Архимандрит Захария (Захару) [*]

«Не скорбите, народы, что вам трудно жить. Боритесь только с грехом» [1], – говорит святой Силуан Афонский. Подлинно, жизнь наша нелегка потому, что мы хотим преодолеть владычество смерти над нами.

Наше земное странствие есть не что иное, как время, данное нам, чтобы мы научились умирать. И, однако, нас никто не учит, как должно относиться к смерти. Современные люди чрезмерно доверяют своему разуму, который в час смерти оказывается бессильным помочь нам, не подготовленным к своему исходу отсюда. Да, даже наш замечательный ум вместе со всеми душевными силами оставит нас тогда. И есть ли что-нибудь на свете, что избавило бы нас от страха в тот час великой нужды, когда мы так одиноки и лишены человеческой помощи? Можем ли мы подготовиться к смерти заранее?

Мы предвкушаем смерть всякий раз, когда испытываем боль, когда что-то угрожает нашей жизни или когда мы сокрушены скорбями. Вот в такие-то тяжелые минуты мы и можем постараться усвоить пра­вильное отношение к смерти. Нам следует понять, что смерть неизбежна, и то, как мы умрем, – гораздо менее важно, чем то, как мы готовимся к смерти.


Архимандрит Софроний (Сахаров)

В одной из своих книг отец Софроний рассказывает о таком случае. «Это произошло в кругу лиц, знакомых мне… В одном европейском городе два брата женились почти одновременно на двух девушках. Одна из них – доктор медицины, большого ума и сильного характера. Другая – более красивая, живая, интеллигентная, но не слишком интеллектуальная. Когда приблизилось время родить для обеих, то свой первый опыт они решили совершить, следуя незадолго перед тем появившейся теории «безболезненных родов». Первая, доктор медицины, быстро поняла весь механизм этого акта и после двух-трех уроков определенной гимнастики оставила упражнения, уверенная, что она все поняла и в нужный момент реализует свои познания. Другая имела очень примитивное представление об анатомическом строении своего тела, но не была расположена заняться теоретической стороной, а просто с усердием отдалась повторению предписанного комплекса движений тела; достаточно освоившись, пошла на предстоящую операцию. И что же вы думаете? Первая, в момент родов, с начала появления болей, позабыла все свои теории и родила с большим трудом, «в болезни» [2]. Другая же – без болей и почти без труда. Так будет и с нами» [3].

Смерть – это рождение в жизнь вечную. Все наши старания научиться молиться, смиряться, надеяться не на себя, а на Бога, имеют одну-единственную цель – подготовить нас к величайшему событию, к смерти, к встрече с Богом, «воскрешающим мертвых» [4]. Мы хотим знать Бога, чтобы ввериться Ему в час, когда силы оставят нас и никто помочь не может. Поможет нам тогда только особое состояние нашего духа, привыкшего быть в общении со Христом, надеющегося лишь на Него и знающего, что Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает, что смерть над Ним не имеет власти и что верующий в Него воскреснет и будет жить с Ним [5].

Мы умираем, но во Христе Иисусе вновь оживаем. И данная нам временная жизнь чрезвычайно важна как уникальная возможность подготовиться к святой и великой встрече с Богом – к дню нашего рождения в небесное непоколебимое Царство [6]. Подлинное рождение – это вхождение в вечность, и если мы хотим радостно праздновать со святыми на небесах день нашего рождения, то следует быть внимательными и не терять драгоценного времени в праздности. Вместо пустых разговоров полезнее уединяться и беседовать с Господом: «Господи, в час смерти кто поможет мне, беспомощному, и кто помолится обо мне? Прошу Тебя, вспомни обо мне тогда. Будь милостив ко мне в тот страшный час, Боже, ибо тогда оставят меня силы и я не смогу воззвать к Тебе. Ни ангелы, ни люди не помогут мне, но Ты будь моим Помощником и даруй мне радость спасения». Так молясь, мы думаем о смерти и готовимся к ней. Дело это – великое, ибо когда душа разлучается от тела и идет предстать Господу, тогда именно такие мысли и чувства будут у нас, монахов и мирян. И вот тогда-то все молитвы, которые мы возносили Господу, верному и никогда не забывающему нас, воспомянутся Им.

Мы готовимся к смерти всякий раз, когда отсекаем свою волю и предаемся на волю Божию. Нет ничего хуже самоволия и самонадеянности, и потому очень важно научиться уповать на Спасителя, призывая Его имя. Поступая таким образом, мы каждый раз умираем, чтобы, когда действительно придет время кончины, мы безбоязненно встретили смерть как дорогого долгожданного друга, пришедшего освободить нас от скорбной тягостной земной жизни и ввести в жизнь вечную, истинную и действительно прекрасную, превосходящую всякую иную известную нам форму бытия.

К сожалению, многие боятся смерти до такой степени, что запрещают и упоминать о ней в их присутствии. Таковые боятся смерти только потому, что не желают помыслить о едином истинном Боге. Но все же на что-то им надо опереться, и тогда они изобретают собственные верования и мифы, которые, конечно, никого не могут спасти. Спасительна лишь одна единственная религия в мире – христианство, потому что не является выдумкой христиан, но есть Откровение свыше. Основание этой религии – Христос, воплощенный Сын Божий, умерший, и воскресший, и воскрешающий с Собою тех, кто имеет с Ним единство в Духе, кто верует Его слову и носит Его святое имя.

Смерть немилосердна к тем, кто боится ее и старается спрятаться от нее, и, напротив, она бежит от тех, кто всегда помнит о Боге и просит Его даровать им мирную, безболезненную кончину.

Боязнь смерти – мучительна и ужасна. Но священники могут подтвердить, что верующие слову Божию, несмотря на предсмертные страдания, встречают свою кончину как событие чудесное и восхити­тельное. Они сподобляются получить от Господа благодать и милость Божию, о которых просили в своих молитвах и церковных песнопениях.

Необходимо всегда помнить и заранее готовиться к смерти как к святому и великому мгновению нашей жизни. Тогда молитвы, которые мы от сердца и со слезами возносили Богу, обратятся в благословение и радость, и мы услышим слова: «Добрый и верный слуга, войди в радость господина твоего» [7].

По-человечески нам интересно, что представляет собой жизнь после смерти, но об этом почти ничего не говорится в Священном Писании. Святой апостол Павел возвещает о Втором и славном при­шествии Христа и о нашем восхищении на облаках в сретение Господу на воздухе [8], и, несмотря на наши ожидания услышать о будущей жизни, апостол тут же заканчивает свою мысль такими словами: «Итак всегда с Господом будем» [9]. Потому что наша радость, жизнь и рай – Христос. Он – наш Свет и Мир.

Наилучшим приготовлением к смертному часу является молитва, уже в земной жизни возводящая нас к предстоянию Господу. Во время внимательной молитвы, смиренно призывая имя Иисуса, мы стремимся пребывать в Его живом присутствии. Если, призывая Господа, мы неспособны ощутить Его пребывание с нами, надо понять – ошибка в недолжном устроении. Тогда следует преклонить главу и с сокрушением сказать: «Господи, даже призывая Твое имя, я согрешаю. Ты Сам научи меня смирению Твоему. Даруй мне со вниманием призывать Твое святое имя». И мы скоро почувствуем, что чем более мы смиряем себя, тем горячее молитва, ниспосылаемая нам свыше. Молитвою мы учимся приближаться к Господу, предстоять пред Ним, пребывать в Нем, понимая, что наша жизнь в Боге должна стать постоянной, настоящей, светлой. Никогда не надо забывать смирять себя. Если мы усвоим этот благословенный навык, то он исцелит нас от многих пороков. Например, вспомнив о том, что мы опечалили ближнего, поспешим смирить себя и помириться, зная, что иначе мы будем неугодны Богу, не пребудем с Ним. Кто желает наследовать рай, должен иметь сердце, необъятное как небо, вмещающее всех людей. Если ты отвергаешь хотя бы одного человека, то пребудешь вне Господа, так как Ему невозможно вселиться в такое сердце. Молитва, по слову отца Софрония, есть бесконечное творчество, она учит непрестанному пребыванию в Господе. Стремление всегда быть с Господом – вот суть нашей аскетики, приводящей к победе над смертью, и именно поэтому молитва не должна совершаться рассеянно или по привычке. Чтобы подлинно научиться умному деланию, сердце и ум должны стать едины, или, иными словами, мы должны молиться всем существом, от души, со вниманием.

Если, молясь невнимательно, мы сами не слышим своих слов, то как Богу послушать нас? Как нам просить о чем-то Бога, если мы не вникаем в смысл своих же прошений? Если мы желаем, чтобы Бог внял нашим мольбам, прежде всего надо быть внимательными и как бы заключенными умом в слова произносимых молитв.

Уму следует жить в согласии с сердцем, и тогда наши прошения ко Господу будут возноситься с чувством, молитвы – со вниманием, каждое слово – со смыслом. Надо стараться, и Бог научит молиться, так как Сам Господь сказал, что все будут научены Богом [10]. Господь наставляет нас, давая чувствовать Свое присутствие в сердце. И если мы делаем все возможное, чтобы сохранить Его пребывание в нас, то вскоре научимся, какие мысли принимать и какие отвергать.

Молитва – это наука, для усвоения которой не­обходимо смирение. Надо помнить о своем ничтожестве пред Лицом Господа и, зная, кто ты есть на самом деле, не приступать к Богу бесстрашно. Мы – существа сотворенные, не самовластные, падшие, лукавые и грешные. А потому и предстоять Богу должно со страхом, без самонадеянности. Имея смиренное сердечное расположение, мы будем просить лишь о том, в чем нуждаются нищие духом, т.е. о прощении грехов, о просвещении разума, о даровании добродетелей. Такие смиренные прошения хранят от возношения, и Бог дает ощутимо чувствовать Его присутствие в нас.

Быть смиренным помогает сознание, что человек сотворен из праха земного, всеми попираемого, и потому ничтожен по самой природе своей. В некоторых церковных молитвах подчеркивается, что мы – земля, и в землю снова возвратимся, и что наше тело есть для нас источник смирения. Эта земля только потому стала человеком, драгоценным образом и подобием Божиим, что Бог и Творец вдунул в лицо его дыхание жизни [11] и впоследствии воссоздал благодатью святого крещения. Зная и помня сие, мы не будем тщеславиться и гордиться, и тогда Богу легко прийти и вселиться в нас. Переживая свою духовную нищету, мы пребываем в Боге, и чем глубже чувство самоуничижения, т. е. чем более мы смиряем себя пред Богом, тем более Его Божественная благодать наполняет сердце.

Дополнением к смирению служит самоотвержение. На этих двух добродетелях, как на твердом основании, Бог возводит храм Духа Святого. Дело в том, что мы склонны к самолюбию, нам дороже покой, нежели жертвование собой ради Бога и ближних. И поэтому за отсечение своей воли даже в мелочах, за наше самопожертвование Бог дарует обильную благодать. Кого Господь призывает следовать за Собой, тому Он заповедует самоотвержение [12], и блажен, кто это возводит себе в привычку

Молодой человек редко задумывается о смерти. Лишь с годами она начинает приходить ему на ум, но и то как-то поверхностно, отвлеченно. И потому Человеколюбец Господь начинает премудро подготавливать нас к ее приходу. Он устроил жизнь таким образом, что к старости болезни все более посещают нас, являясь грозными вестниками приближения смерти, величайшего для людей события. Это – предупреждающие знаки, ежедневно ощутимо напоминающие нам о ней.

Отец Софроний вспоминал о приближении свое­го последнего часа каждый день с самого утра и молился такими словами: «В тот великий день, в тот страшный час, пребуди со мною, Господи, и воздаждь ми неизреченную радость спасения Твоего» [13]. Т.е. да будет для меня тот святой момент восхитительным рождением в Царство Небесное. Имея такие мысли в молитве, мы заранее подготавливаемся к смерти, и когда действительно наступает последний час, мы встречаем его радостно. Подобная мо­литва есть наилучшее приготовление, она воспитывает должное отношение к смерти и учит умирать таким образом, чтобы кончина наша не стала для нас вечной смертью, но переходом в жизнь вечную с Богом.

Мы можем сделать каждый день приготовлением к своему последнему дню здесь, на земле. Хотя мы и привязаны к земному и, к сожалению, быстро привыкаем к Божиим дарам, воспринимая все как должное, но к своему переходу в мир иной привыкнуть невозможно. День нашего переселения насту­пит непременно, и мысль об этом может всегда быть с нами как вдохновение. Например, чтобы не охладеть к святому причастию, можно так просить Бога: «Благодарю Тебя, Господи, удостоившего меня снова и снова принять Твои тело и кровь, но удостой меня святого причастия и в последний день моего земно­го странствия». Вообще, каждое причащение святых Тайн должно переживать как первое и последнее причастие. Первое – так как мы все еще нуждаемся обрести мир с Богом, последнее – так как мы живем и причащаемся с надеждой совершить и вечную Пасху, свой личный переход в Жизнь. Надо стараться помнить о своей кончине, о рождении в новый, вечный мир.

Из жизни святых мы знаем, что Бог всегда помогает Своим рабам, когда они вверяются Ему. Они достигают последней степени истощания, но именно тогда и начинает действовать укрепляющая их сила Божия. Когда мы уже теряем надежду, вдруг отверзаются небеса. Мы не надеемся на свою праведность, и тогда праведность Божия, Его беспредельная любовь приходит спасти нас.

Многострадальный Иов, Божий человек, испил до дна чашу скорбей, веруя в Господа и стараясь понять Его суды, и Бог явил ему Себя. Тогда Иов все понял и благословил Бога, отвергнув человеческую праведность как нечто жалкое и ложное. Более того, он так обратился к Богу: «О, если б я знал Тебя раньше, каков Ты есть, то согласился бы страдать ради Тебя еще больше» [14]. Ему открылось, что после болезней и смерти, которые переносит человек как испытание, следует и прославление.

Подобное мы наблюдаем и в жизни святого апостола Павла, который многократно предавал себя на смерть ради благовестия Христова. Один из таких случаев произошел в Листрах. Язычники, послушав иудеев, так избили апостола, что, посчитав его мертвым, выбросили за город. Но Бог исцелил Своего служителя. В Послании к Коринфянам он позже напишет, что тогда они уже и не рассчитывали выжить: «Мы не хотим оставить вас, братия, в неведении о скорби нашей, бывшей с нами в Асии, потому что мы отягчены были чрезмерно и сверх силы, так что не надеялись остаться в живых. Но сами в себе имели приговор к смерти, для того чтобы надеяться не на самих себя, но на Бога, воскрешающего мертвых» [15]. Пережив смерть и воскресение, великий апостол Павел не желал говорить с похвалой о бывших ему чудесных видениях и откровениях, от чего можно впасть в гордость. Он желал хвалиться лишь скорбями и смертями, которые претерпел ради проповеди Евангелия, потому что знал воочию, что величие Бога христианского проявляется именно в бессильных, но верующих христианах, что Бог христиан восторжествует именно в их скорбях, немощи, гонении. А это – самая лучшая проповедь Бога.

«Сила Моя в немощи совершается» [16], – ответил Христос апостолу Павлу, когда последний, изнемогая в испытаниях и переживая отчаяние, умолял Господа избавить его от них. Апостол говорит, что триж­ды просил сжалиться над ним, т.е. трижды совершал молитвенные бдения и постился, прося Господа дать ему услышать Его голос, вразумить, открыть Свою волю или же исцелить его. И Христос ответил ему. Он не исцелил апостола, но сказал, что достаточно ему благодати и что именно в слабости человеческой бывает явлена сила Божия. Болезни хранили апостола в смирении, и поэтому в него вселилась сила Божия.

Апостол, проповедовавший язычникам, предавал себя на смерть за Христа ежедневно. Он пишет: «За Тебя умерщвляют нас всякий день, считают нас за овец, обреченных на заклание» [17]. Он претерпевал тысячи смертей, ибо только так было возможно сохранить сердце апостольским, преисполненным Духом Святым, способным проповедовать всему миру.

«Жить по-христиански – нельзя; по-христиански можно только умирать, как умирал апостол Павел на каждый день» [18], – пишет отец Софроний в своей книге о святом Силуане. Он имеет в виду, что человек, заботящийся о себе и о комфорте, не может жить так, как должно христианину. И напротив, если мы помним о смерти и готовы самоотверженно предать себя на любую смерть за Христа, то привлекаем Божию благодать и становимся свидетелями чудесного божественного заступления.

К сожалению, нам не хватает самоотвержения, которое так величественно преображало апостольское сердце. Такое сердце в верующих творит Дух Святой, сходя и обновляя нас.

Когда мы утешаем друг друга, то следует утешать подлинно, т.е. словом Божией истины, и ничем иным. Но для этого требуется быть мужественным. Нелегко утешить смертельно больного человека; и все же тому, кто может вместить, следует честно сказать: «Пришло время готовиться к встрече с Господом!» Тому, кто готовится к смерти, к величайшему мгновению встречи с Творцом, Бог подает особую благодать, превосходящую и жизнь, и смерть, – потому, что Бог верен своему обещанию и не попускает нам быть искушаемыми сверх меры [19]. Если же мы, страдая в болезни, просим Бога об исцелении, а Он не слышит и не исцеляет нас, то, значит Бог подаст нам силу пре­возмочь болезнь и вкусить радость Его пришествия в сердце, а это и есть победа над смертью.

В книге Деяний говорится, как некий хромой человек просил милостыню у входа в храм. Апостол Петр, проходя мимо, сказал, что серебра и золота у него нет, но во имя Иисуса Христа он повелевает хромому встать и идти. И совершилось чудо исцеления [20]. Вот как велико не иметь ничего земного, но лишь единого Христа в своем сердце.

Вопросы и ответы

Вопрос 1. Наша жизнь – это странствие, которое однажды закончится. И священникам легче помнить об этой истине, так как даже наше одеяние постоянно напоминает нам об этом. Но не посоветуете ли Вы нам нечто особенное, чем бы мы могли вдохновить и мирян жить с памятью о смерти и готовиться к ней?

Ответ 1. Священство – служение непростое, нелегко священнику сохранить свою первую ревность до гроба. Священство – это постоянное восприятие на себя смерти тех, кто приходит к тебе, и потому к концу жизни священник обычно имеет меньшую благодать, чем в начале служения. Все, что он полу­чает от Господа, он отдает людям, вдохновляя их воз­любить спасение Божие и возненавидеть грех. Священник преподает людям слово, снисходящее к нему свыше, и если они принимают это слово всем сердцем, то оно рождает в них жажду жизни вечной. Служа пастве, он имеет одну цель – возрождение душ. Я часто напоминаю верующим, приезжающим к нам в монастырь, не обременять священника неважными житейскими рассказами. Подходить следует с готовностью и стремлением услышать слово спасения и затем внимательно хранить его в сердце. При таком отношении вы сделаете своего духовника пророком, и жизнь ваша обогатится. Но, конечно, для самого священника, как ему вести себя и что говорить, готовых рецептов не существует. Быть духовником – это словно тебя выбросили в море, и теперь ты должен плыть и как-то добраться до берега. Или, другими словами, ты должен постоянно вопиять ко Господу, никогда не теряя надежды. И я всегда сочувствую священникам, зная, насколько тяжело это служение.

Мы, священники, причастны священству Христа, и если Он претерпел злословие, мрак вражды и смер­тельную ненависть, то и каждый священник Христов испытает нечто подобное. Священник переживает в своем сердце страдания и скорби человеческие, но сам несет людям святое утешение и надежду. Руководит им только одно – желание помочь людям воспринять Христа, так чтобы Христос прославлялся их жизнью. Велика награда тому, кто совершает это служение в страхе Божием, ведь именно на него обрушивается вся злоба и вражеские нападения. И это настоящее чудо, когда мы побеждаем страсти мира сего, храня вдохновение и упование, какие были у нас в начале нашего пастырского служения. Ведь нам непременно надо сохранить тот огонь и жизнь в сердце, чтобы у нас не похитили нашу надежду. Са­мое лучшее – быть подобным праведному Симеону Богоприимцу, бодрствовавшему до тех пор, пока он не принял в свои руки Христа и уже тогда сказал: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему) с миром» [21].

Вопрос 2. Говоря о том, как надо молиться, Вы сказали, что никогда не следует «вычитывать» молитвы, но всегда должно молиться со вниманием, соединяя ум с сердцем. Однако мы, живущие в миру и вечно занятые множеством дел, к вечеру уже не находим и сил помолиться. Лично мне всегда хочется прочитать повечерие целиком, и если уж я очень устал, то читаю только избранные молитвы, стараясь делать это со вниманием, как Вы говорите. А иногда я читаю все полностью, но из-за усталости произношу слова действительно механически, лишь бы прочесть. Не подскажете, как тут быть, или, может, есть еще какой-нибудь способ получше? Старец Епифаний, например, говорит, что диавол всегда препятствует молитве. И потому, когда он приходил домой после долгого дня, то все равно вычитывал повечерие, пусть даже механически, так как сильно желал прочесть все целиком.

Ответ 2. Все, что вы говорите, нам хорошо известно, воскресный день для любого священника яв­ляется нелегким, и особенно к вечеру мы чувствуем усталость. Кроме того, все мы склонны к молитве по привычке, без участия сердца. И здесь действительно может помочь настойчивость, постепенно приводя­щая количество в качество. Я же, когда не могу мо­литься, просто останавливаюсь и говорю: «Господи, ты знаешь мою нищету…» И начинаю укорять себя, пока мне не станет стыдно пред Господом или пока сердце не начнет участвовать в молитве. И уже тогда продолжаю молиться. Потом опять начинаю укорять себя. Когда молитва не идет, очень хорошо сказать об этом Господу, а себя укорить, и тогда стыд пробудит сердце от нечувствия. В таких случаях я даже и не думаю о количестве молитвословий, а лишь стрем­люсь со вниманием и от души говорить с Господом своими словами, и когда сердце оживет, тогда уже продолжать молитву. Некий монах как-то сказал, что тот, кто хочет спастись, должен быть «изобретательным». Ведь наши отношения с Богом – удивительное творчество! Вдохновение, поставляющее нас пред Богом и воскрешающее к духовной жизни, может приходить к нам самым различным образом.

Вопрос 3. Я общаюсь с заключенными, и один из них поделился со мной своим духовным опытом. Он сказал, что стал иначе произносить сорок раз «Господи, помилуй» после того, как помыслил, что это – его молитва за тех, кто сейчас не может помолиться. К нему пришло вдохновение, которое изменило его отношение к молитве, так что он теперь больше не может произносить «Господи, помилуй» механически, но делает это всегда от всего сердца. Извините, но вопрос мой не об этом. Я хочу спросить о другом роде заключенных, которые говорят, что смерти они не боятся, так как привыкли видеть ее вокруг себя. Некоторые из них и сами стали убийцами… И порой они открыто заявляют мне: «А я совершенно не боюсь смерти!» Что бы Вы сказали им, чтоб они хоть немного задумались о своей личной смерти?

Ответ 3. Мы сказали, что смерть становится благовестием новой жизни, однако лишь при должном отношении к ней. Вообще любое соприкосновение с вечностью имеет двоякий результат. Если у человека верный взгляд на вещи, то он обогащается, если неверный, то теряет очень многое. В «Добротолюбии» есть такое сравнение. Солнце сияет и всех согревает своим теплом, но грязь от этого становится лишь очень твердой и ломкой, а воск мягким и легко поддающимся изменению. С человеком происходит нечто подобное. Если наше сердце верно воспринимает прикосновение вечности, то оно смягчается и Ногу возможно запечатлеть на нем Свой образ.

Да, некоторые люди даже винят Бога за то, что существует смерть. Но может ли человек обвинять Бога? Бог восторжествует в любом случае, ведь, послав в мир Своего Сына, Он этим явил, что любит человека беспредельно. И Сын явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их[22]. Только закосневшие в гордости могут обвинять Бога, нам же всегда надо смиряться пред Ним. Так некогда Иаков боролся с Богом всю ночь, но когда сумел смириться, Господь явился ему и сказал: «Ты боролся с Богом, и человеков будешь одолевать» [23]. Ободрившись такими словами, он пошел на встречу с Исавом, и тот почувствовал, что на Иакове почивает Божие благословение. И, вместо того чтобы убить Иакова, он пал ему на шею со слезами. Все дело в том, что надо найти смиренную мысль, и она приблизит к нам Божию помощь. А если с нами Бог, то мы можем ничего не бояться, даже самой смерти, как ее не испугался и Иаков, идя навстречу Исаву.

Вопрос 4. Не раз случается, что крещеные люди, но никогда не ходившие в церковь, зовут священника перед смертью. И как тут быть? Оглашать их в течение нескольких часов и потом причащать? Зачастую они горды и своенравны, так что в течение жизни их никто не мог переубедить. Зачем им священник? Может, они пытаются этим сломить свою гордость, провидя грядущую встречу со Светом, или же их мучает чувство вины в эти последние минуты жизни?

Ответ 4. Что делать в такой ситуации? Постарайтесь утешить их своим словом, чтобы хоть в последнюю минуту жизни у них появилась надежда, чтобы хоть последние часы жизни не были потрачены впустую. Помню, как однажды я был со священником у постели умирающего человека. Больной снял кислородную маску и сказал: «Я хочу прожить еще неделю, чтобы пойти и поблагодарить того, кто спас жизнь моей дочери». Священник ответил: «Об этом ли тебе беспокоиться? Там наверху настолько пре­красно, что сюда и прийти-то никто не хочет». Он сказал это с такой простотой и уверенностью, что мне самому захотелось тут же оказаться там, наверху.

Вопрос 5 (епископ Василий). Отец Захария, Вы как-то рассказали мне случай о том, как Вам пришлось утешать множество людей. Некоторые из священников огорчаются, если их неожиданно просят сказать слово о только что прочитанном отрывке из Евангелия. Вы же по просьбе настоятеля сразу по окончании литургии и без подготовки должны были сказать слова утешения к семьям погибших в авиакатастрофе. И действительно Бог дал Вам необходимые слова и утешил скорбящих людей. Думаю, моим собратьям было бы полезно услышать Ваш рассказ, ведь каждому из нас приходится утешать людей, переживающих не только мирную кончину в глубокой старости, но и неожиданную смерть, и священнику всегда надо найти слова утешения. Великие трагедии – это минуты испытания нашей веры. Расскажите нам, пожалуйста, что-нибудь из вашего опыта.

Ответ 5. Около года назад потерпел крушение самолет авиакомпании «Гелиос». Он разбился перед самой посадкой в Афинах, все пассажиры погибли. Спустя некоторое время я был на Кипре. Там в одном из городов служит знакомый мне священник, очень добрый и благочестивый. На деньги, оставшиеся ему от родителей в наследство, он построил две церкви в Центральной Африке. Да и вообще каждому он всегда старается чем-то помочь. Я отслужил литургию у него на приходе и после этого произнес проповедь. В храме было много народа. Но он подошел ко мне и сказал: «Видишь, как много людей в траурной одежде. Это – родственники тех, кто разбился в том самолете. Им так необходимо услышать слово утешения…» Наступил трудный момент, я не знал, как быть. Дело в том, что ты не можешь утешить челове­ка, если сам не пережил подобное страдание, слова утешения звучат тогда неискренно, не имеют силы. Может быть, поэтому мы и терпим добровольные лишения, чтобы ими хоть как-то восполнить недостаток невольных страданий в своей жизни.

Итак, я не знал, что сказать. И вдруг вспомнил о двух событиях из своей жизни. Однажды, когда я возвращался из Греции в Англию, у самолета от­казал один из двигателей. Стюардессы ходили туда-сюда, доставая вещи с полок и опуская их на пол, но при этом никому ничего не объясняя. Они лишь просили каждого застегнуть ремни безопасности. Я почувствовал неприятный запах. И тогда, закрыв глаза и отключившись от всего происходящего, сказал себе так: «Сейчас мне должно помолиться Богу в последний раз. Видимо, наступает момент моего перехода в иную жизнь». После этого я стал действительно молиться, словно последний раз в жизни. И прежде всего поблагодарил Бога за все Его дары: за то, что Он даровал мне жизнь, за благодать крещения, за чудесный дар монашества, за благодать священства – самый великий дар, какой только знает земля. Я благодарил Его от всего сердца за все, что Он творил со мною со дня моего рождения и доныне, за то, что Он привел меня к такому святому мужу, как отец Софроний. Я благодарил Его за все, что мое сознание могло охватить в тот час, только бы не остаться неблагодарным Ему. Поблагодарив, я стал просить прощения за все мои грехи, помнил я их или нет, исповедал или не исповедал. Затем стал просить Бога об утешении тех, кто будет печалиться о моей смерти, и особенно об отце Софронии, так как он, как я знаю, горевал бы больше всех. Слушаясь его, я и отправился в Грецию для некоторой работы с отцом Емилианом из монастыря Симонопетра. Я молился о всех, с кем был хоть как-то связан. И уже после этого произнес: «Господи, прими, пожалуйста, даже такого, как я».

А через сорок минут мы приземлились в Фессалониках. В окно иллюминатора я увидел пожарные машины, так как была опасность воспламенения в момент посадки. Слава Богу, все обошлось. Через несколько часов был готов другой самолет, и мы благополучно улетели в Англию. Когда я подошел к отцу Софронию, то его первыми словами были: «Вас спасла молитва!» – мне же и вспомнить было страшно о происшедшем.

Другой случай связан с моим родителем. Он был простым крестьянином, но для своего времени весь­ма образованным, так как, закончив школу в Америке, прекрасно овладел английским языком. У него была тяга к знаниям, к изучению языков. Все, что он узнавал на греческом, он считал, что должен знать и на английском. Ему нравился высокий стиль. Встречая такие произведения, он непременно учил их наизусть, даже если это были пьесы в газете. Он мог цитировать целые отрывки из Священного Писания или письма Василия Великого, считая их образцовыми. Он собирался стать учителем. Для этого ему надо было сдать несколько экзаменов, заплатив около тридцати шиллингов. Однако его отец не дал ему этих денег, опасаясь, что, став учителем, он уедет из деревни, и тогда некому будет обрабатывать землю. Дед очень хотел, чтобы дети тоже были земледельцами. Но в 1974 пришли турки и оккупировали се­верную часть Кипра. Они захватили всю землю, оставив отцу только дом и небольшой сад с апельсинами. Печальный, он жил в своем собственном доме, как в заключении, но делать было нечего. Через несколько лет ему удалось временно уехать оттуда на лечение, и он побывал у нас в Англии. Здесь он услышал, как мы читаем Иисусову молитву в храме. Болезнуя сердцем о потерянном, живя в агрессивном окружении в своей деревне, он стал молиться Иисусовой молитвой,

несколько приспособив ее к своему горестному сстоянию: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, спаси нас от притеснителей». Эта просьба стала его непрестанной молитвой. А через несколько лет сюда в монастырь приехала моя мама и говорит: «Уж если твой отец не спасется, то тогда вообще никто не спасется!» Я спросил, что она имеет в виду. Тогда она говорит: «Он всегда по ночам молится Иисусовой молитвой». Как-то турки сломали ограду нашего сада, чтобы их животные могли там ходить, а отец и слова не мог им сказать. С ним случился приступ, и его отвезли в больницу. За несколько дней до этого он поцеловал руки у моей матери, говоря: «Да разве ж я достоин того, чтобы Милтиадес, твой отец, дал мне такую душу, и она была со мною всю мою жизнь?» И он целовал ее руки со слезами благодарности. Она всегда была очень мужественной. Поехать с ним в больницу она не могла, так как у нее на руках оставалась девяностолетняя мать, у которой, после того как ее избили турки, шла кровь из горла. С отцом поехала ее сестра, моя тетя. Те последние два дня, что он прожил в больнице, она слышала, как он постоянно говорил: «Отче, в руки Твои предаю дух мой». Перед смертью изменился образ его молитвы, с ней он и отошел ко Господу. Когда мне сообщили о его кончине, я отправился на Кипр, чтобы похоронить отца. Турки разрешили мне провести в деревне четыре часа. После похорон я улетел обратно в Англию. На следующий же день я совершал Божественную литургию в монастыре, и в моем сердце, словно колокольчик, раздавались такие слова: «Он спасен, он спасен, он спасен». Невозможно было удержаться от слез. Это заметил один из наших старцев, отец Симеон, и спросил: «Что-нибудь случилось?», но я мог лишь произнести: «Простите, не могу сдержаться…» Так, с извещением в сердце о спасении отца, я совершил заупокойную литургию по нему. Мама моя вскоре стала монахиней в одном из женских монастырей на Кипре. Мои хорошие друзья, монахи и монахини, позаботились о ней, и последние годы своей жизни она провела по-монашески. Как-то я молился о ней и об отце, это была полумолитва-полуразмышление, и вдруг дерзнул так спросить Бога: «Господи, когда умер отец, Ты возвестил мне о нем так ясно. А почему же Ты ничего не говоришь мне о моей матери?» И тогда словно голос раздался в моем сердце, странный голос, но убедительный и освобождающий от сомнений: «Потому что твой отец лишился всего, что имел». Он терпел лишения в жизни не только по­тому, что пришли турки и отняли имущество. У него не двигалась правая рука, и потому даже те способности, которыми он обладал, было невозможно применить на практике. Из-за больной руки не пригодилось и хорошее образование…

Итак, я рассказал прихожанам обе эти истории и затем добавил: «Теперь обратимся к нашим близ­ким, погибшим в авиакатастрофе. Они находились в том самолете около двух часов и ничем не могли себе помочь. Мы не знаем, как благодать крещения проявилась в них в эти часы, или как они тогда молились Богу, или с какой молитвой они встретили свою кончину. Можно прожить века счастливой жизни на земле, а умереть неподготовленными к вечности, в отличие от них. Мы не знаем, как они приняли кончину, но мы знаем, что на них почивала благодать святого крещения, они не были безбожными. Они видели опасность, и я уверен, что они умерли, преисполненные молитвой, и потому смерть их благословенна. Кроме того, из святоотеческого учения мы знаем, что Бог дважды не судит. Апостол Павел говорит, что если мы судим самих себя, то мы не будем судимы Богом. Но если мы не судим себя, то тогда наказываемся от Господа, чтобы нам не погибнуть вместе с грешным миром [24]. Т. е., если Бог допускает прийти на нас несчастьям сейчас, это значит, что Он хочет избавить нас от несчастий в будущей жизни. Вечная жизнь – это торжество правды и исправление всего, что было несправедливого в жизни земной. Эти люди лишились своих жизней по вине пилота, и Бог воздаст им за это стократно. Возможно, что сейчас они радуются в Царстве Божием, и нам, оставшимся, не стоит чрезмерно рыдать, думая о случившемся неверно и слишком по-земному».

После того как все закончилось, ко мне подошел один из стоявших в храме. Он поблагодарил меня и сказал: «Спасибо вам, теперь я утешен».

Источник: Захария (Захару), архим. Сокровенный сердца человек. Духовные беседы / Пер. с англ. иером. Доримедонта (Литовко) и мон. Серафимы. – СТСЛ, 2015. С. 36-60.

ПРИМЕЧАНИЯ:

[*] Архимандрит Захария (Захару) – духовник Иоанно-Предтеченского монастыря в Англии. Монастырь был основан архимандритом Софронием (Сахаровым), рядом с которым отец Захария находился более двадцати лет. Им были переведены книги отца Софрония на греческий язык и написана книга «Христос как путь нашей жизни», по­священная богословию старца Софрония.

[1] Софроний (Сахаров), архим. Преподобный Силуан Афонский. – СТСЛ, 2010. С. 370.

[2] См.: Быт. 3,16.

[3] Софроний (Сахаров), архим. О молитве. – Эссекс-М., 2002. С. 173-174.

[4] См.: Кор. 1,9.

[5] См.: Рим. 6,9.

[6] См.: Евр. 12, 28.

[7] Мф. 25, 21.

[8] 1 Фес. 4,17.

[9] 1 Фес. 4, 17.

[10] См.: Ин. 6, 45.

[11] Быт. 2, 7.

[12] См.: Мф. 16, 24.

[13] Софроний (Сахаров), архим. Молитвенное приношение. – СТСЛ, 2014. С. 46.

[14] См.: Иов. 42, 3-6.

[15] 2 Кор. 1, 8-9.

[16] 2 Кор. 12, 9.

[17] Рим. 8, 36.

[18] Софроний (Сахаров), архим. Преподобный Силуан Афонский. – СТСЛ, 2010. С. 263.

[19] См.: 1 Кор. 10, 13.

[20] См.: Деян. 3, 6.

[21] Лк. 2, 29.

[22] Ин.13, 1.

[23] Быт. 32, 28.

[24] См.: 1 Кор. 11, 31-32.

Просмотры (234)

Читать далее

ЧЕГО БОЛЬШЕ ВСЕГО ЖДЕТ ОТ НАС ГОСПОДЬ. ДЕСЯТЬ НАСТАВЛЕНИЙ АФОНСКИХ СТАРЦЕВ

Размещено Июл 11, 2019 в Изречения Афонских старцев | 0 комментариев

В Неделю 15-ю по Пятидесятнице Церковь в Евангельском чтении напоминает нам о сути человеческой жизни. На вопрос законника о том, какая наибольшая заповедь, Христос отвечает: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим, и ближнего своего возлюби как самого себя». На этих двух заповедях основан весь Закон и Пророки, все Писание и смысл нашей жизни. Это то, чего больше всего ждет от нас Господь.

Редакция портала «Русский Афон» собрала десять наставлений афонских святых и старцев о любви.

1. Один человек говорил: «Боже мой, я познал рай уже здесь на земле. Меня отправь в ад, а моего брата – в рай». Хотя если такой человек попадёт в ад, то, думаю, от его вели­кой любви тот небольшой кусочек ада, где он будет, превратится в рай, потому что где есть любовь, там Христос, а где Христос – там рай.

Преподобный Паисий Святогорец

2. Если не будет у вас любви, все ваше делание ни во что будет.

Старец иеросхимонах Аристоклий

3. Если ты хочешь зажечь в своем сердце божественное рачение и приобрести любовь ко Христу, а с нею приобрести и все остальные добродетели, часто приступай ко Святому Приобщению.

Преподобный Никодим Святогорец

4. Пусть тебя никогда не беспокоит, любят тебя или нет. Только ты сам будь преисполнен Христовой любовью ко всем. И тогда таинственно происходит перемена, все в целом меняется. Это и есть самая лучшая миссионерская деятельность.

Преподобный Порфирий Кавсокаливит

5. Невозможно переплыть море и достигнуть пристанища, не имея корабля. Подобно тому невозможно без покаяния достичь пристани любви. Страх Божий, как рулевой и капитан, приводит нас в корабль покаяния и перевозит через зловонное море жизни, приводя нас к божественной пристани Божественной любви.

Архимандрит Ефрем Мораитис

6. Возлюбим Бога всей нашей душой, всем нашим сердцем, всей силой своей, и да будут согласны с тем и наши дела, то есть да будут дела наши отблеском любви к Нему. И когда мы подвизаемся законно, то наши души бывают вознаграждены Божественной любовью. Обретший любовь каждый день вкушает Христа и потому соделается бессмертным: ядущий хлеб сей, который Я дам, будет жить вовек,– говорит Святое Евангелие.

Архимандрит Ефрем Мораитис

7. Если мы отступаем от духа любви Божией, то лишаемся единящей нас с Богом молитвы. Когда же с любовью терпим все извне падающие на нас испытания и вовсе не хотим обвинять никого и ничто, кроме как нас самих, тогда молитва углубляется, и в сердце появляется новая сила надежды. Бог есть любовь, и путь к Нему через любовь, которая спасает и нас, и содействует тем, что живут с нами, войти в область Света нетленного. Сей Свет учит нас всякого человека встречать как неповторимую и непреходящую ценность, за которую умер Христос на Кресте. Такое расположение к людям вносит в сердце мир даже тогда, когда кругом нас царит смятение.

Архимандрит Софроний (Сахаров)

8. Ныне народ уклонился от доброго пути, и люди стали немилосердными, все ожесточились, и уже нет любви, а потому не чувствуют они и Божией любви. По жестокости сердца своего люди и о Боге думают, что Он такой же, как они, а то и совсем теряют веру в Бога. О, если бы было возможно, я показал бы им Господа и сказал бы: «Смотрите, какой Господь. От лица любви Его истаевает душа человека».

Преподобный Силуан Афонский

9. Когда ты любишь Христа, тогда ты вместе с этим любишь и людей, не задаваясь вопросом, достойны ли они любви, и даже не спрашивая себя, примут они ее или же отвергнут. Если ты хочешь встретить Христа, то ты найдешь Его в Церкви, потому что здесь все человечество соединено с Богом в лице Христа. Невозможно иметь общение со Христом, находясь в плохих отношениях с людьми.

Преподобный Порфирий Кавсокаливит

10. Некоторые думают, что Господь по любви Своей к человеку страдал, но как сами этой любви у себя в душе не обретают, то им кажется, что когда-то давно это было.

Но когда душа познает любовь Божию Духом Святым, тогда она ясно чувствует, что Господь нам Отец, самый родной, самый близкий, самый дорогой, самый лучший, и нет большего счастья, как любить Бога всем умом и сердцем, всей душой, как заповедал Господь, и ближнего, как самого себя. И когда эта любовь есть в душе, тогда все радует душу, а когда она теряется, то человек не обретает покоя, и смущается, и обвиняет других в том, что будто они его обидели, и не понимает, что сам виноват, – потерял любовь к Богу и осудил или возненавидел брата.

От любви к брату приходит благодать, и любовью к брату хранится она; но если не любим брата, то и благодать Божия не придет в душу.

Если бы люди хранили заповеди Христовы, то на земле был бы рай, и все имели бы все необходимое в достатке с малым трудом, и Дух Божий жил бы в душах людей, ибо Он Сам ищет душу человеческую и хочет в нас жить и если не вселяется, то только из-за гордости нашего ума.

Преподобный Силуан Афонский

Источник: «Русский Афон»

10 сентября 2018 г

Просмотры (55)

Читать далее

КАК ПРЕОДОЛЕВАТЬ ИСПЫТАНИЯ И СКОРБИ. ПЯТЬ СОВЕТОВ АФОНСКИХ СТАРЦЕВ

Размещено Июл 11, 2019 в Изречения Афонских старцев | 0 комментариев

Человек часто испытывает трудности, испытания и скорби. Как их преодолевать и правильно к ним относиться? Святые отцы говорят, что лишь путем преодоления искушений в христианине умножаются опытность и духовная сила.

Редакция портала «Русский Афон» собрала 5 изречений афонских старцев об испытаниях и скорбях.

1. Испытания, которые посылает нам Бог, помогают нам понять наше подлинное духовное состояние, заставляют смиряться, и мы получаем прощение грехов, если кротко и с терпением принимаем все эти испытания как целебное снадобье для своей души и с благодарностью славословим Господа. Для нас великое благо то, что Бог попускает нам испытания, ведь иначе в день Страшного суда мы имели бы и скрытые страсти, и непомерные требования. И если бы Господь пренебрег этим и взял бы нас в Царство Небесное в таком состоянии, то мы и там бы проявили свои худшие свойства. Поэтому Бог здесь дает нам искушения, чтобы они выбили из нас пыль и душа наша очистилась скорбями и слезами, и мы прибегли бы к Богу в поисках спасения.

Преподобный Паисий Святогорец

2. Самое лучшее дело предаваться воле Божией и нести скорби с упованием. Господь, видя наши скорби, лишнего никогда не даст. Если скорби нам кажутся великими, это значит, что мы не предались воле Божией.

Преподобный Силуан Афонский

3. Ты должен знать, дитя мое, что ничего случайного не бывает. Все имеет какую-то цель. Без причины ничего не происходит. Без воли Божией не упадет ни одна иголка с сосны. Поэтому ты не должен волноваться из-за того, что с тобой происходит. Так мы достигаем святости. Да… Ты расстраиваешься из-за своих домашних и страдаешь иной раз из-за своей жены, иной раз – из-за своих детей. Но в результате этого ты растешь духовно. Если бы ты был один, то у тебя не было бы и никакого преуспеяния. Бог дал эту жену и детей именно тебе.

Преподобный Порфирий Кавсокаливит

4. Не бойся, и да не устрашается сердце твое. Наш Христос помогает тебе сокровенною рукою. Он испытывает тебя, чтобы дать тебе Свою благодать.

Чем лучше возделывается земля сердца и чем глубже земледелец опускает в землю свой плуг, тем больший плод даст она в свое время. Так поступает с душой и Великий Земледелец – Бог. Он попускает искушения, скорби, боль и огорчения, чтобы они глубоко вошли в сердце и загнали нас в тупик: как быть вот с этим или с тем искушением? Страдает и мучается человек. Но любящим Его Бог помогает благополучно выйти из затруднений.

Архимандрит Ефрем (Мораитис)

5. Не должно удивляться тем браням, которые восстают на нас, ни тем огненным испытаниям (ср.: 1Пет. 4, 12,13), которым мы подвергаемся. Жить наши скорби и наши падения нужно и как откровение о страданиях людей по всему лицу Земли, и как соучастие в страданиях Самого Христа, Искупителя нашего. Это есть дар свыше, обогащающий нас спасительным познанием, и залог грядущей славы в силу уподобления Единородному Сыну Отчему.

Архимандрит Софроний (Сахаров)

Источник: «Русский Афон»

29 октября 2018 г

Просмотры (63)

Читать далее

Как бы мне вам праздник не испортить (видео)

Размещено Июл 9, 2019 в Видео | 0 комментариев

 

 

Просмотры (44)

Читать далее
Перейти к верхней панели