- Архимандрит Георгий Капсанис, проигумен монастыря прп. Григория, Святая Гора Афон (+2014)
Божественная Евхаристия как центр Православного Богослужения
Η Θεία Ευχαριστία κέντρο της Ορθοδόξου Λατρείας
Часть III
Появление данной фразы в тексте Литургии стало возможно благодаря воплощению, Распятию и Воскресению Искупителя: «Поминающе убо спасительную сию заповедь, и вся яже о нас бывшая: Крест, гроб, тридневное воскресение, на небеса восхождение, одесную седение, второе и славное паки пришествие».
Наша ностальгия по встрече с Воскресшим Господом и его торжествующим окружением начинается в первый день недели, в понедельник. По мере того, как проходят дни недели, мы живем памятью о последнем воскресении, прошлой малой Пасхе и, в то же время, мы ожидаем грядущего Воскресения, чтобы снова пережить преодоление нашей смерти и преображение нашей жизни в Царстве Божьем.
Наша жизнь в течение недели — это жизнь между двумя воскресеньями, двумя маленькими Пасхами, которые вдвоем воспроизводят великую ежегодную Пасху, церковный год, прошлый и грядущий. Поскольку мы отдаляемся от Воскресения, также как и от прошлой Пасхи, то мы переживаем печаль. Но мы утешаемся тем, что приближается следующее воскресенье, следующая Пасха. На прошлой Пасхе мы пережили что-то вроде таинства первого явления Воскресшего Христа. Мы с нетерпением ждем следующую Пасху как триумфальное Второе Пришествие Воскресшего Христа..
Таким образом, воскресенье направляет нас на Пасху, а Пасху к вечному Явлению Христа, заключительной и вечной Пасхе Его Царства. Во время воскресной Евхаристии мы предвкушаем эту невечернюю Пасху. Св. Василий богословски разъясняет значение воскресенья в своем 91-м правиле: «Почему, яко начало дней, и у Моисея наречен он не первым, но единым. И бысть, глаголет, вечер, и бысть утро, день един (Быт. 1:5): аки бы един и тот же день многократно круговращался. И так единый, который есть купно и осмый, означает оный существенно единый и истинный осмый день, о котором и псалмопевец упоминает в некоторых надписаниях псалмов, назнаменует собою по сем веке грядущее состояние, день непрестающий, невечерний, безпреемственный, нескончаемый оный и нестареющий век…».
Теперь мы можем понять, почему праздничные циклы вращаются вокруг великой ежегодной Пасхи и небольшой еженедельной Пасхального воскресенья, что подтверждается установлением на истинную пасху совершать Божественную Евхаристию. Хорошо известно, что Церковь установила подготовку для празднования ежегодной Пасхи периодом Триоди и совершением Великого Поста святой Четыредесятницы, а в особенности Страстной (Великой) Неделей, но также и для последующего периода Пасхальной недели и Пятидесятницы, которая является образом «нового века». После нового воскресения Пасхи начинаются восемь гласов и евангельские чтения, начиная с Евангелиста Иоанна, как с Воскресения начался новый век.
Но и еженедельный и ежедневный цикл имеет в своем центре Божественную Евхаристию. Вечерня, Повечерие, Полуночница, Утреня совершаются до Божественной литургии, часы до и после Божественной Литургии организуют нашу жизнь в жизнь служению Богу, вокруг уникальной службы Божественной Евхаристии. Субботняя вечерня, полуночница и воскресная утреня особенно являются наилучшим приготовлением для встречи с Воскресшим Господом. Жены Мироносицы поздно вечером приготовили свои ароматы для Божественного Жениха. И верующие души с субботнего вечера готовятся к великому событию – Воскресному дню. Разве не преступление, когда по причине секуляризации стала утрачиваться традиция присутствия на Воскресной вечерне, в субботу вечером? Начиная с последующего дня, после Воскресения, наша Церковь нас готовит к богослужению предстоящего Воскресения.
Понедельник посвящен святым ангелам. Мы просим их помощи, чтобы мы тоже могли жить в духе ангельского служения. Вторник посвящен святому Иоанну Крестителю. Иоанн нам указывает на Агнца Божьего, с которым мы соединимся в последующее Воскресенье. Среда посвящена Кресту и Госпоже Богородице, которая дала плоть Богу Слову, а нам подала возможность для причащения Тела и Крови Христа. Четверг посвящен Апостолам, Мученикам и Иерархам, а в особенности свт. Николаю, подражателю Доброму Пастырю. Это друзья Агнца, которые приглашают нас принять участие в таинственном пире Его Вечери. Пятница посвящена спасительной Страсти и ужасной смерти нашего Господа, в которых мы также участвуем благодаря Крещению и Евхаристии. Наконец суббота – она посвящена от века всем усопшим, от которых смерть не отделяет нас навсегда, поскольку во время Божественной Евхаристии мы все становимся одним телом.
Об этом недельном праздничком цикле нам напоминает мозаика из Равенны: Один ряд святых, мучеников, Святителей, проиллюстрированный на лепных украшениях, которые завершаются во святом алтаре, несут в своих руках венками, они торжественно проходят для того, чтобы их положить к стопам Христа Искупителя. Точно так же мы, вместе с Ангелами, Предтечей, Девой Марией, Апостолами, Свидетелями, Иерархами и от века усопшими ожидаем начала Воскресения, которое является образом Великого Воскресенья Царства Божьего, чтобы собраться вокруг Агнца и воспеть аллилуия.
Священный дискос, который используется для Проскомидии, также напоминает нам о той же реальности. Агнец находится в центре, окруженный Богородицей, Ангелами, Пророками, Святыми и усопшими и живыми христианами в некоем священном положении славословия Божественной Жертвы и чудесного богочеловеческого единства.
-
Божественная Евхаристия – центр Православного богослужения
Η Θεία Ευχαριστία κέντρο της Ορθοδόξου Λατρείας
(повторная публикация всей статьи архим. Георгия)
Ι
Согласно нашей православной вере Богослужение не является какой-то частью жизни верующего, но всей его жизнью, которая приносится Богу, чтобы удостоится соединения своей собственной жизни с Ним, чтобы восстановилось Богообщение то самое, которое было в Раю до грехопадения.
Богослужение не ограничивается определенным временем молитвы (утреня, вечерня и т.д.). Особые времена для молитвы являются лишь той отправной точкой, с которой душа человека начинает превращать всю свою жизнь в Богослужение и общение с Богом.
Богослужение на ограничивается немногими благодарственными молитвами, которое человек возносит к Богу за дары Его и некоторыми просьбами о его спасении, его здравии, за безопасность, но становится постоянным расположением души и движением к славословию и благодарению Бога за дары Его любви, а преимущественно, за дар воплощения Его Сына и является полным доверием и поручением свой жизни Создателю человека.
Так что богослужение — это общение Божественной любви и человека. Человек удостаивается от Святой Троицы человеколюбия и великой милости, а вместо этого он приносит сердце, которое постоянно кается, благодарит, славословит, плачет из любви ко Господу, постоянно ищет новые поводы для того, чтобы выразить свою благодарность, и может успокоиться только тогда, когда он освобождается от всего, что не является божиим, с тем, чтобы быть отданным только Богу и Его Христу.
Только «во стране живых» (Христос в Кахрие Дзами имеет, как известно, такое надписание) он находит успокоение или совершает богослужение, или же преисполняется сердце христианина божественной любовью.
Так что Христианин всецело, кафолически, а не частично достигает своего человеческого предназначения, то есть его общения и единения со Святой Троицей, от Которой он был отделен из-за своего прародительского греха. В Божественной Евхаристии Богослужение христианина имеет свое завершение и наивысшую точку, потому что в этом Таинстве, прежде всего, реализуется самым глубоким и самым существенным образом единение человека с обоженной плотью вочеловечшегося, распятого и воскресшего Христа, а верующий через него приемлет вечную жизнь от Бога.
Верующий, причащающийся Тела и Крови Христа «во оставление грехов и в жизнь вечную» становится нетленным, обессмерчивается и спасается от величайшего последствия прародительского греха – смерти. В Богослужении Церкви верующий беседует с Богом, славословит Бога, благодарит Бога, но только в Божественной Евхаристии он объемлется Христом, существенно соединяется со Христом, смешивается несмесно и соединяется неслитно с любимым Христом.
Возможно ли иметь что-то более желанное для земного, смертного и грешного человека? Есть ли более великое проявление Божьей любви, чем Его воплощение и постоянное приношение Его обоженной и славной плоти, чтобы мы тоже могли участвовать в Его собственном обожении и славе?
Христиане всегда считали Божественную литургию центром поклонения Господу. Каждое воскресенье, день воспоминания о Воскресении Господа, христиане собирались для того, чтобы совершить Божественную Евхаристию, чтобы лично встретиться с Воскресшим Господом, чтобы соединиться с Ним, и между ними самими в одном теле, одном обществе, одной семье и вознести благодарение. Господу за все Его чудесные дела: создание мира, сотворение человека, приготовление ко спасению во времена Ветхого Завета и возрождение человека и всего творения с помощью спасительного дела Христа.
Поскольку христианин живет, чтобы поклоняться, служить Богу, а поскольку поклонение Богу достигает своей высочайшей точки, вершины в воскресной Литургии, то воскресенье вскоре стало для первых христиан самым важным днем недели, центром всей человеческой жизни.
Христианин вел духовную борьбу в течение всей недели, работал, трудился, молился, наслаждался благами жизни в ожидании грядущего воскресенья, чтобы принести совершенное служение Богу Отцу и Воскресшему Спасителю. Все усилия и весь труд, все радости и горечь недели были преподнесены вместе с просфорой, вином, маслом, а позже и свечой, как приношение всей человеческой жизни Господу с просьбой принять их, чтобы Господь благословил их и освятил их.
Триединый Бог охотно принимает дар человеческой жизни, чтобы предложить ему свою жизнь: «Яко да Господь Бог наш, приемля сия во святый и пренебесный свой жертвенник, в воню благоухания духовнаго, вознисполет нам божественную благодать и дар Святаго Духа».
Приношение нашей собственной бедной любви и смиренной жизни очень щедро вознаграждается Господом даром Святого Духа.
Поэтому в воскресной Литургии мы живем величие Божьей любви, явление Его крайнего человеколюбия и милосердия.
Это правда, что приношение совершенного Служения, поклонения нашему Создателю во время Божественной Евхаристии было бы невозможно без посредничества Христа. Во имя Его мы можем принести истинное Поклонение. Он — Первосвященник, «приносяй и приносимый, и приемляй и раздаваемый». Вот почему самое лучшее, что мы можем принести Богу-Отцу, — это Его Сын и через Его Сына, самих себя и наш мир: «Твоя от Твоих, Тебе приносящее о всех и за вся».
II
Приносимый Агнец один, но Он объемлет многих, все члены тела: «Один хлеб, и мы многие одно тело» (1 Коринфянам 17:17). Таким образом, в Агнце приносится вся Церковь, переданная Богу, чтобы стать творением Божиим и освободиться от рабства дьяволу.
Действительно, только Агнец Божий, Который взял на Себя грехи мира, искупил нас Своей честной Кровью из рабства дьявола и освободил нас от заключения во Аде, чтобы «живущие уже не для себя жили, но для умершего и воскресшего» (2 Коринфянам 5:15).
Наше единство в общем теле Христа в Божественной Евхаристии помогает нам жить в нашем братстве как детям Божьим. Все искупленные дети Божьи, к которым во многих отношениях присоединяется «первородный между многими братьями» (Рим.7, 29), наш брат и Господь, приходят воспевать нашего общего Отца, просить его о Его Царстве, о духовном и материальном хлебе, о прощении наших грехов и о победе над дьяволом.
Вот почему на Литургии мы можем самым авторитетным образом сказать: «Отче наш, иже еси на небесех, да святится имя на небесех, да придет Царствие Твое…хлеб наш насущный даждь нам днесь».
Общее Тело и Кровь Христа, которых мы причащаемся, делают нас настоящими братьями. После Божественного Причащения мы не чужие и не неизвестные, но согласно святоотеческому высказыванию «единокровные и скровные» со Христом и друг с другом. Имея братскую любовь друг ко другу, мы можем исповедовать нашу веру: «Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы Отца, Сына и святого Духа».
Поклоняющийся Святой Троице участвует в общении и любви с Тремя Божественными Лицами. Он учится любить и дарит любовь и его братьям по подражанию Троичному Богу. Истинное Поклонение Создателю является своего рода следствием любви созданий. Кто может правильно полюбить и истинно человека, если он не воспален богочеловеческой любовью Христа в печи богослужения и Литургии, что, конечно, предполагает наш аскетический подвиг для нашего достойного участия в ней?
Таким образом, мы можем говорить о социальном характере Богослужения, которое представляет собой не только вертикальные отношения с Богом, но и горизонтальные отношения с нашими братьями, сегодняшними христианами, но также и с упокоившимися Святыми, среди которых первое место занимают Преблагословенная Мать Искупителя: «Еще приносим Ти словесную сию службу, о иже в вере почивших, праотцех, отцех, патриарсех, пророцех, Апостолех, проповедницех, евангелистех, мученицех, исповедницех, воздержницех, и о всяком дусе праведнем в вере скончавшемся. Изрядно о Пресвятей Пречистей…». В действительно радостном Евхаристическом собрании-синаксисе принимают участие и Ангелы. Святитель Иоанна Златоуст говорит нам, что «На небе славословят ангельские воинства; на земле люди, в церквах составляя лики, подражают такому их славословию; на небе Серафимы взывают Трисвятую песнь; на земле множество людей возносит ту же песнь; составляется общее торжество небесных и земных существ, одна благодарность, один восторг, одно радостное ликостояние. Оно устроено неизреченным снисхождением Господа; оно составлено Духом Святым; гармония звуков его согласована благоволением Отца; свыше оно имеет ритмичность членов и, движимое Троицею, как бы некоторым плектром (плектром называлось орудие из золота, серебра или слоновой кости, которым, во время игры на струнном музыкальном инструменте, игравший ударял по струнам), производит усладительную и блаженную мелодию, ангельскую песнь, непрестанную гармонию».
Земное богослужение является продолжением ангельского Служения: Трисвятая песнь нами поется на земле также как и Ангелы поют на небе «Иже Херувими тайно образующе…». Как пишет современный богослов: очень банально думать, что люди всегда организуют небо (и церковное богослужение, которое его отражает) как образ у земли. Существующие данные убеждают нас, что в Византии произошло обратное. Византийские цари, которые со времени «триумфа Православия» требовали, чтобы их изображали как поклоняющихся и припадающих к Царю Христу, стремились из благородных чувств организовать земное по образу небес. С этой точки зрения церемониальный аспект Типикона, символический смысл иерархии, представлен не как отражение предполагаемого «служения императора», а как окончательное проявление (которое поражает современного человека) иерархического восприятия мира, под влиянием которого был сформирован, как нечто особое, как некий его образ — придворный этикет.
Небо и земля соединяются в прославлении Бога и Воскресшего Искупителя. Это самый счастливый праздник, в котором можно участвовать на небе и на земле. О радостном характере Евхаристического богослужения свидетельствуют его великолепие, богословские гимны воскресения, облачения и праздничное убранство православных церквей.
Евхаристию мы особенно празднуем как малую Пасху, то есть наше прехождение от смерти к жизни, от земли мертвых к земли живых, от рабства дьяволу к свободе чад Божиих.
III
Появление данной фразы в тексте Литургии стало возможно благодаря воплощению, Распятию и Воскресению Искупителя: «Поминающе убо спасительную сию заповедь, и вся яже о нас бывшая: Крест, гроб, тридневное воскресение, на небеса восхождение, одесную седение, второе и славное паки пришествие».
Наша ностальгия по встрече с Воскресшим Господом и его торжествующим окружением начинается в первый день недели, в понедельник. По мере того, как проходят дни недели, мы живем памятью о последнем воскресении, прошлой малой Пасхе и, в то же время, мы ожидаем грядущего Воскресенья, чтобы снова пережить преодоление нашей смерти и преображение нашей жизни в Царстве Божьем.
Наша жизнь в течение недели — это жизнь между двумя воскресеньями, двумя маленькими Пасхами, которые вдвоем воспроизводят великую ежегодную Пасху, церковный год, прошлый и грядущий. Поскольку мы отдаляемся от Воскресения, также как и от прошлой Пасхи, то мы переживаем печаль. Но мы утешаемся тем, что приближается следующее воскресенье, следующая Пасха. На прошлой Пасхе мы пережили что-то вроде таинства первого явления Воскресшего Христа. Мы с нетерпением ждем Пасхи как триумфального Второго Пришествия Воскресшего Христа..
Таким образом, воскресенье направляет нас на Пасху, а Пасху к вечному Явлению Христа, заключительной и вечной Пасхе Его Царства. Во время воскресной Евхаристии мы предвкушаем эту невечернюю Пасху. Св. Василий богословски разъясняет значение воскресенья в своем 91-м правиле: «Почему, яко начало дней, и у Моисея наречен он не первым, но единым. И бысть, глаголет, вечер, и бысть утро, день един (Быт. 1:5): аки бы един и тот же день многократно круговращался. И так единый, который есть купно и осмый, означает оный существенно единый и истинный осмый день, о котором и псалмопевец упоминает в некоторых надписаниях псалмов, назнаменует собою по сем веке грядущее состояние, день непрестающий, невечерний, безпреемственный, нескончаемый оный и нестареющий век…».
Теперь мы можем понять, почему праздничные циклы вращаются вокруг великой ежегодной Пасхи и небольшой еженедельной Пасхального воскресенья, что подтверждается установлением на истинную Пасху совершать Божественную Евхаристию. Хорошо известно, что Церковь установила особую подготовку для празднования ежегодной Пасхи периодом Триоди и совершением Великого Поста святой Четыредесятницы, а, в особенности, Страстной (Великой) Неделей, но также и для последующего периода Пасхальной недели и Пятидесятницы, которая является образом «нового века». После нового воскресения Пасхи начинаются восемь гласов и евангельские чтения, начиная с Евангелиста Иоанна, как с Воскресения начался новый век.
Но и еженедельный и ежедневный цикл имеет в своем центре Божественную Евхаристию. Вечерня, Повечерие, Полуночница, Утреня совершаются до Божественной литургии, часы до и после Божественной Литургии организуют нашу жизнь в жизнь служению Богу, вокруг уникальной службы Божественной Евхаристии. Субботняя вечерня, полуночница и воскресная утреня особенно являются наилучшим приготовлением для встречи с Воскресшим Господом. Жены Мироносицы поздно вечером приготовили свои ароматы для Божественного Жениха. И верующие души с субботнего вечера готовятся к великому событию – Воскресному дню. Разве не преступление, когда по причине секуляризации стала утрачиваться традиция присутствия на Воскресной вечерне, в субботу вечером? Начиная с последующего дня, после Воскресения, наша Церковь нас готовит к богослужению предстоящего Воскресения.
Понедельник посвящен святым ангелам. Мы просим их помощи, чтобы мы тоже могли жить в духе ангельского служения. Вторник посвящен святому Иоанну Крестителю. Иоанн нам указывает на Агнца Божьего, с которым мы соединимся в последующее Воскресенье. Среда посвящена Кресту и Госпоже Богородице, которая дала плоть Богу Слову, а нам подала возможность для причащения Тела и Крови Христа. Четверг посвящен Апостолам, Мученикам и Иерархам, а в особенности свт. Николаю, подражателю Доброму Пастырю. Это друзья Агнца, которые приглашают нас принять участие в таинственном пире Его Вечери. Пятница посвящена спасительной Страсти и ужасной смерти нашего Господа, в которых мы также участвуем благодаря Крещению и Евхаристии. Наконец суббота – она посвящена от века всем усопшим, от которых смерть не отделяет нас навсегда, поскольку во время Божественной Евхаристии мы все становимся одним телом.
Об этом недельном праздничком цикле нам напоминает мозаика из Равенны: Один ряд святых, мучеников, Святителей, проиллюстрированный на лепных украшениях, которые завершаются во святом алтаре. Все они несут в своих руках венки, они торжественно проходят для того, чтобы их положить к стопам Христа Искупителя. Точно так же мы, вместе с Ангелами, Предтечей, Девой Марией, Апостолами, Мучениками, Иерархами и от века усопшими ожидаем начала Воскресения, которое является образом Великого Воскресенья Царства Божьего, чтобы собраться вокруг Агнца и воспеть Аллилуия.
Священный дискос, который используется для Проскомидии, также напоминает нам о той же реальности. Агнец находится в центре, окруженный Богородицей, Ангелами, Пророками, Святыми и усопшими и живыми христианами в некоем священном положении славословия Божественной Жертвы и чудесного богочеловеческого единства.
IV
Все семь Таинств нашей Церкви своим центром имеют Божественную Евхаристию. Мы принимаем Крещение, чтобы стать членами Тела Христова и чтобы быть причастниками обоженной плоти Воскресшего Христа, становясь причастниками благ Его Первого Пришествия, Его спасительной Пасхи. Благодать нам подает дары Святого Духа, чтобы наше общение в Теле Христовом приносило плоды. Священство поставляет в Церкви служителей бескровной жертвы. Покаяние дает нам возможность вернуться в общение со Христом, от Которого мы были отделены нашей греховностью. Брак также является неким союзом в Теле Христовом: «Сия тайна велика; я говорю сие по отношению ко Христу и Церкви» (Ефес.5, 32). Соборование, наконец, исцеляет и восстанавливает немощных и больных душевно и телесно членов Тела Христова. Фактически, в древней Церкви все Таинства имели прямую и даже литургическую связь с Таинством Божественной Евхаристии, как это имеет место сегодня только при совершении рукоположения-хиротонии, которое включено в Божественную литургию.
Воскресная молитва также направляет и ориентирует нас к Таинству Евхаристии. Почти все молитвенные прошения воскресной молитвы содержат и благодарственную анафору-возношение, например. «Да придет Царствие Твое». Прежде всего, во время совершения Божественной Евхаристии, действительно является Царство Божие с реальным явлением и присутствием Христа среди Его народа и сокрушается дьявол. Согласно увещанию святого Игнатия Богоносца, «Ибо, если вы часто собираетесь вместе, то низлагаются силы сатаны» (Ефес. 13, 15).
Особенно когда мы обращаемся с прошением «хлеб наш насущный даждь нам днесь», мы обращаемся к другому хлебу, «сшедшему с небес», к хлебу Божественной Евхаристии. Материальный хлеб становится образом духовного хлеба. Не случайно наш православный народ проявляет уважение к хлебу. Если он увидит, что его выбросили, то он поднимет его, возьмет его и отложит в сторону, потому что этот хлеб может быть потом благословлен и преложиться в тело Христа.
Фактически, каждый раз, когда христианская семья, собравшаяся за семейным столом, вкушает земной хлеб, она может обращаться к небесному хлебу и чтобы ожидать часа Евхаристии, чтобы вкусить этот хлеб.
Таким образом, вся жизнь христианина превращается в служение направленное к Богу. Любое служение это совершение благодарения и обращение ко Всесвятому Триединому Богу, от которого исходит «всяк благий дар и всяк совершеный дар».
Человек призван быть царем и священником творения. Как царь, он может властвовать над своими страстями и творением, а как священник он может с благодарностью принимать Божественные дары и возблагодарить Бога, вознося их и преподнося их Богу вместе с собой и своими братьями — «сами себя и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим».
Возможность пользоваться миром как царю и иератически, то есть как священнику, была человеком утрачена после его грехопадения. Вместо царя и священника человек стал подвластен дьяволу и превратился в служителя неразумных тварей.
Христос, совершенный Царь и Священник, дает нам возможность восстановить вновь наши свойства – царя и священника. «Соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу своему» (Отк. 1: 6).
Фактически, те, кто по благодати Божией, принимают участие в таинственном священстве, которое является продолжением священства Христа, имеют миссию и служение быть среди братьев, людей свидетелями священнического и царского использования мира, к которому они призваны тоже.
Этого то словесное, разумное служение, которого наш Небесный Отец ожидает от Своих детей в награду за Свою щедрую любовь. Весь человек, душа и тело, все, чем он живет и о чем думает, что он любит и что хочет, возносится и приносится Богу как жертва, как говорит об этом и божественный Павел: «Итак, умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего»(Рим. 12: 1).
Это возношение-анафора снова делает человека царем и священником, возвращая его к древней лепоте-красоте и славе, красоте и благородству его природы по образу Божию.
Вот почему Церковь придает такое большое значение Богослужению и почему православное монашество является прежде всего, исихастским, литургическим и богослужебным, о чем по сей день свидетельствует монашество на Афоне.
Православный человек ожидает преображения своей жизни и мира от поклонения через церковное богослужение и его центр – Божественную Евхаристию.
(Αρχιμ. Γεωργίου, Καθηγουμένου Ι. Μονής Οσίου Γρηγορίου, Θέματα Εκκλησιολογίας και Ποιμαντικής, έκδ. Ι.Μ. Οσίου Γρηγορίου, Άγιον Όρος 1999, σσ. 35- 49.)
©перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет» 2020г.
-
Часть 4
Все семь Таинств нашей Церкви своим центром имеют Божественную Евхаристию. Мы принимаем Крещение, чтобы стать членами Тела Христова и чтобы быть причастниками обоженной плоти Воскресшего Христа, становясь причастниками благ Его Первого Пришествия, Его спасительной Пасхи. Благодать нам подает дары Святого Духа, чтобы наше общение в Теле Христовом приносило плоды. Священство поставляет в Церкви служителей бескровной жертвы. Покаяние дает нам возможность вернуться в общение со Христом, от Которого мы были отделены нашей греховностью. Брак также является неким союзом в Теле Христовом: «Сия тайна велика; я говорю сие по отношению ко Христу и Церкви» (Ефес.5, 32). Соборование, наконец, исцеляет и восстанавливает немощных и больных душевно и телесно членов Тела Христова. Фактически, в древней Церкви все Таинства имели прямую и даже литургическую связь с Таинством Божественной Евхаристии, как это имеет место сегодня только с рукоположением, которое включено в Божественную литургию.
Воскресная молитва также направляет и ориентирует нас к Таинству Евхаристии. Почти все молитвенные прошения воскресной молитвы содержат и благодарственную анафору-возношение, например. «Да придет Царствие Твое». Прежде всего, во время совершения Божественной Евхаристии, действительно является Царство Божие с реальным явлением и присутствием Христа среди Его народа и сокрушается дьявол. Согласно увещанию святого Игнатия Богоносца, «Ибо, если вы часто собираетесь вместе, то низлагаются силы сатаны» (Ефес. 13, 15).
Особенно когда мы обращаемся с прошением «хлеб наш насущный даждь нам днесь», мы обращаемся к другому хлебу, «сшедшему с небес», к хлебу Божественной Евхаристии. Материальный хлеб становится образом духовного хлеба. Не случайно наш православный народ проявляет уважение к хлебу. Если он увидит, что его выбросили, то он поднимет его, возьмет его и отложит в сторону, потому что этот хлеб может быть потом благословлен и преложиться в тело Христа.
Фактически, каждый раз, когда христианская семья, собравшаяся за семейным столом, вкушает земной хлеб, она может обращаться к небесному хлебу и чтобы ожидать часа Евхаристии, чтобы вкусить этот хлеб.
Таким образом, вся жизнь христианина превращается в служение направленное к Богу. Любое служение это совершение благодарения и обращение ко Всесвятому Триединому Богу, от которого исходит «всяк благий дар и всяк совершеный дар».
Человек призван быть царем и священником творения. Как царь, он может властвовать над своими страстями и творением, а как священник он может с благодарностью принимать Божественные дары и возблагодарить Бога, вознося их и преподнося их Богу вместе с собой и своими братьями — «сами себя и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим».
Возможность пользоваться миром как царю и иератически, то есть, как священнику была человеком утрачена после его грехопадения. Вместо царя и священника человек стал подвластен дьяволу и превратился в служителя неразумных тварей.
Христос, совершенный Царь и Священник, дает нам возможность восстановить вновь наши свойства – царя и священника. «Соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу своему» (Отк. 1: 6).
Фактически, те, кто по благодати Божией, принимают участие в таинственном священстве, которое является продолжением священства Христа, имеют миссию и служение быть среди братьев, людей свидетелями священнического и царского использования мира, к которому они призваны тоже.
Этого то словесное, разумное служение, которого наш Небесный Отец ожидает от Своих детей в награду за Свою щедрую любовь. Весь человек, душа и тело, все, чем он живет и о чем думает, что он любит и что хочет, возносится и приносится Богу как жертва, как говорит об этом и божественный Павел: «Итак, умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего»(Рим. 12: 1).
Это возношение-анафора снова делает человека царем и священником, возвращая его к древней лепоте-красоте и славе, красоте и благородству его природы по образу Божию.
Вот почему Церковь придает такое большое значение Богослужению и почему православное монашество является прежде всего, исихастским, литургическим и богослужебным, о чем по сей день свидетельствует монашество на Афоне.
Православный человек ожидает преображения своей жизни и мира от поклонения через церковное богослужение и его центр – Божественную Евхаристию.
(Αρχιμ. Γεωργίου, Καθηγουμένου Ι. Μονής Οσίου Γρηγορίου, Θέματα Εκκλησιολογίας και Ποιμαντικής, έκδ. Ι.Μ. Οσίου Γρηγορίου, Άγιον Όρος 1999, σσ. 35- 49.)
©перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет» 2020г.
-
Слово «Пасха» означает переход(*). Евреи праздновали Пасху, то есть они праздновали выход из Египетского рабства и переход в Землю Обетованную. Но эта Пасха была предизображением вечной Пасхи, настоящей Пасхи, к которой стремилось все человечество, когда не только люди будут освобождены от некоего человеческого рабства, но они будут освобождены от рабства смерти. И этот переход от смерти к жизни был совершен новым Моисеем. Древний же Моисей вывел людей из Египта и привел к свободе. Новый Моисей, Господь Иисус Христос, привел нас от смерти к жизни, это наша Пасха, как нам об этом говорят священные песнопения, которые мы сегодня вечером пели: «Пасха… священнейшая Христе»:
Христос — Священнейшая Пасха, наш переход от смерти к жизни. Но чтобы Господь мог вывести нас, Его братьев, Его детей из смерти к жизни, Ему следовало пройти через осуждение на смерть и победить смерть лично. И Он сделал это с бесконечной любовью и смирением к нам. Он Сам принял нашу смерть, чтобы Своей смертью Он мог победить ее и даровать нам вечную жизнь.
Теперь мы знаем, что тот, кто хочет участвовать в Воскресении Христовом, должен быть соединен со Христом. Нельзя идти от смерти к жизни в одиночестве. Если тогда, в Ветхом Завете, явилась нужда в человеке, Моисее, чтобы вывести людей из рабства на свободу, не говоря уже о том, что человеку недостаточно только человека, то теперь он нуждается в Богочеловеке, Который смог бы его вывести из рабства смерти, страстей, греха, дьявола, «в свободу славы детей Божиих» [2], через Его смерть и Его Воскресение.
Это великое событие, Пасха, которую мы, православные христиане всего мира, празднуем сегодня. И нам предоставляется возможность еще раз выразить нашу огромную благодарность Господу за Его великий дар, которым является Его Воскресение и за наше воскресение. Но, поскольку все дары Божьи являются Его собственными дарами, то нам следует, нам необходимо быть достойными, дабы мы их принимали и их взращивали. Так и этот дар — дар Воскресения нам не принесет пользы, если мы не станем просить дара, если мы не будем достойными дара. Но как нам стать достойными дара? Давайте послушаем Православного Геронду о. Иустина Поповича, великого богослова, но и святого человека, серба по происхождению, который нам сказал как нам стать достойными дара Воскресения: нашей борьбой против греха.[3]. Каждый грех приводит нас к смерти. Каждая победа над нашими грехами нам приносит вечную жизнь. И отец Иустин был человеком Воскресения, он был среди воскресших людей, тех, кто отныне получил семена Воскресения, и именно поэтому они уже перешли от смерти к жизни. Наша Церковь полна воскресших людей, старых и молодых, которые являются для нас и светом, и надеждой, и силой.
Мы благодарим Воскресшего Господа и просим Его благость, чтобы просветить нас и нас включить в окружение сопровождающих воскресших людей, которые следовали за Ним на протяжении веков. Долгий путь. Распятый и Воскресший Господь идет впереди, а распятые и воскресшие христиане идут сзади. Поскольку даже христианин не может быть воскрешенным, если он не стал прежде распятым; он не распял свои страсти и ветхого человека. В этой литании Господь призывает нас. И мы хотим следовать за Ним. Наша слабость, наша беззаботность, наши страсти мешают нам. И все же мы должны бороться из любви к Богу, из любви ко Христу и любви к нашему собственному спасению.
Я желаю, чтобы Воскресший Господь был всегда с нами в различных трудностях нашей жизни. Но, прежде всего, пусть Господь будет с нами в тот час, когда мы будем покидать этот мир и когда мы столкнемся с нашей собственной смертью, которая является самым критическим моментом в нашей жизни. Это самые сложные экзамены, которые мы будем сдавать. Много раз мы призываемся сдавать экзамены в этой жизни, я имею в виду духовные экзамены, но последние экзамены и самые трудные — это те, которые мы дадим в час нашей смерти. Пусть мы в это время будем наполнены Благодатью и Светом нашего Господа и Воскресшего Господа, чтобы наш выход из этого мира мог быть во Свете Воскресшего Христа.
Χριστός Ανέστη! Αληθώς Ανέστη!
Христос Воскресе! Воистину Воскресе!
Примечания:
(*) Речь, сказанная архимандритом Георгием во время монастырской трапезы в 2007г. Ομιλία στην Τράπεζα της Μονής, το Πάσχα του 2007.
[1] См. «Пасха велия, и священнейшая, Христе» (тропарь 9 песни канона утрени на Пасху)Πρβλ. «Ω Πάσχα το μέγα, και ιερώτατον, Χριστέ» (τροπάριον θ’ ωδής του Κανόνος της Αναστάσεως).
[2] Ρим. 8,21.
[3] Прп. Иустин Попович. Οσίου Ιουστίνου Πόποβιτς, Καταδικασμένοι να είναι αθάνατοι, «Φιλοσοφικοί Κρημνοί», εκδ. Ι. Μ. Χιλανδαρίου, σελ. 160, παρ. 3.
-
фПокаяние и исповедь
Μετάνοια και εξομολόγηση
Архимандрит Георгий (Капсанис +2014), игумен священной обители прп. Григория, Святая Гора Афон
Αρχιμ. Γεώργιος Καψάνης, καθηγουμένος Ιεράς Μονής του Οσίου Γρηγορίου, Άγιον Όρος
повторная публикация
Покаяние составляло содержание проповеди Честного Предтечи Иоанна: «Покайтесь, ибо приблизилось царствие небесное»[1]. Но и оно было принципом и содержанием проповеди нашего Спасителя: «С того времени Иисус начал проповедовать и говорить: покайтесь, приблизилось Царствие небесное»[2], — согласно Евангелию от Матфея, а согласно св. Марку: «Покайтесь и веруйте в Евангелие»[3].
Следовательно, покаяние является условием для принятия человеком Царствия Божия и Евангелия Господа. Покаяние не является чем-то статичным, но неким динамичным порывом к Богу, поэтому Господь не говорит — давайте покаемся, но говорит — покайтесь. Для того, чтобы христианин смог принять Христа и Его Евангелие, ему необходимо жить в состоянии непрерывного покаяния. С этой точки зрения для нас, православных, покаяние является жизненной позицией. Поэтому мы говорим о жизни в покаянии, а не просто о минутах покаяния.
В данном случае мне бы хотелось напомнить и о том нашем отличии от протестантов, которые верят, что если кто-то однажды покаялся и принял Иисуса Христа в качестве личного спасителя, то он является спасенным и оправданным. Для нашей православной веры и благочестия покаяние предполагает подвиг, борьбу вплоть до конца нашей жизни, до последнего издыхания. Стремлением христианина является то, чтобы приобрести через покаяние «сердце сокрушенное и смиренное»[4].
Характерной особенностью Святых, исходя из их житий, является то, что наши Святые, несмотря на их близость к Богу, тем не менее, они обладали духом постоянного покаяния. Посмотрим, отцы, на то, что Святые, изнурившие себя в подвиге и в покаянии, когда достигали последних часов своей жизни, они говорили: «Оставь меня, Господи, дабы я еще пожил, чтобы принести покаяние», хотя они ничего так не делали, как то, что жили в плаче и покаянии.
И в богослужении нашей Церкви, в священных ее текстах, в гимнографии и в молитвах мы видим, что священные писатели полагают в качестве необходимого условия христианской жизни покаяние. В Великом каноне мы читаем: «Согрешихом, беззаконовахом, неправдовахом пред Тобою…», и в Божественной литургии священник приносит жертву «о наших гресех и о людских неведениях…».
Следовательно, положение христианина подле Бога — это всегда состояние покаяния. Кающийся человек болезнует и признает, что его путь ошибочный, что он противостал своему Господу и Творцу. И он об этом опечален и он искренне ищет того, как оставить свой собственный путь, который ошибочен, и чтобы сыновне встать на путь своего Господа. Он в покаянии признает, что грех это состояние не согласное с природой, но противное природе, что оно не является здравием, но недугом, что через грех он разделяется с Богом и Церковью, и в конечном итоге он творит волю дьявола.
Частью искреннего покаяния является исповедание своих грехов перед Богом, Церковью и ее служителями, что предполагает смирение. Без истинного смирения не существует покаяния. Не всякая исповедь является покаянием и смирением, но таковым является только такая исповедь, которая приносится пред Богом и Церковью. Потому что достаточно часто мы ощущаем нужду рассказать о наших грехах тем лицам, к которым мы имеем доверие, или психиатру, но эта исповедь не является исповедью пред Богом. Только та исповедь, в которой мы раскрываем наши грехи пред Богом и Церковью, основывается на реальном смирении.
Мы, в принципе, никогда не можем отделять Бога от Церкви. Через исповедь в Церкви и ее служителю исповедующийся смиряется по существу. Он осознает, что его грех не является индивидуальным предположением, чем-то тем, что касается исключительно только его, или его и Бога только, но это касается и Бога и Церкви, и что необходимо послушание Церкви и ее установлениям. Некоторые говорят: «Какая необходимость идти исповедоваться священнику? Я их рассказываю непосредственно Богу!» С того самого момента, когда мы начнем, тем не менее, осознавать, что через священника мы получим прощение, тогда приходит в нашу душу смирение, мы проявляем послушание Христу и Церкви, которые хотят, чтобы через священника мы получали оставление грехов, а не через личное общение с Богом, как делают протестанты.
Тем самым мы признаем церковное, а не индивидуалистичное спасение, то есть что мы не спасаемся индивидуально, но в теле Христовом, которым является Церковь. Мы принимаем то, что Бог в нашей Церкви нас прощает и нас врачует, что грех лечится тогда, когда мы приходим к врачу, что человек не может сам себя освободить, избавиться от греха, а служитель Церкви, человек обладающий немощами, может помочь верующему стать прощенным от греха и обрести путь к Богу.
Все это предполагает смирение, и человек, который его обретет, смиряется по существу, и, следовательно он совершает великий и решительный шаг в христианской жизни. Происходит преодоление эгоцентризма и самолюбия, которые являются в духовной жизни смертью. Человек, который доверяет своей самодостаточности, не может в действительности, соединиться ни с Богом, ни с Церковью. Своим центром он имеет самого себя, но не Бога. Итак, через исповедь мы наносим серьезную рану нашей самодостаточности, антропоцентризму и нашему эгоцентризму. Поэтому не будет преувеличением нам говорить о том, что подлинно христианская жизни начинается с того момента, когда христианин начнет в покаянии исповедоваться.
Так, исповедь с покаянием это не нечто, что нам христианам просто помогает, но оно является тем условием, без которого невозможно обрести наше спасение. Люди, принявшие крещение от Иоанна Крестителя в Иорданской пустыни исповедали свои грехи, блудный сын исповедался своему отцу после своего возвращения. Мытарь также исповедался с покаянием. Господь же даровал святым Апостолам и их преемникам «вязать и решить» грехи народа. Церковь всегда давала через покаяние и исповедь кающимся прощение.
Из журнала Григориатского монастыря «Ο ΟΣΙΟΣ ΓΡΗΓΟΡΙΟΣ», Έκδ. Ι. Μ. Οσίου Γρηγορίου Αγίου Όρους, τ. 12 (1987), άρθρο: «Η εν μετανοία εξομολόγησις», σελ. 22 (απόσπασμα).
© перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет» 2017год.
Просмотры (38)
Наши друзья
