Мы снова просим прощение за перенос даты паломнической поездки в Михайло-Афонскую Закубанскую пустынь с 22 марта на 29 марта 2018 года. Но не перенести её мы не могли. И вот почему: 23 марта (в пятницу) в городе Геленджике совершается память святого Священномученика Димитрия (Легейдо), пресвитера Геленджикского.
Это знаменательная дата для всех жителей и гостей города Геленджика и Геленджикского района. Настоятель и прихожане нашего Подворья так же собираются посетить Свято-Вознесенский кафедральный собор города Геленджика в этот день. Поэтому паломничество переносится на 29 марта 2018 года (четверг).
Ещё раз просим прощения за доставленные неудобства.
По независящим от нас причинам (изменение расписания Богослужений в Михайло-Афонском монастыре) поездка в Михайло-Афонскую пустынь ПЕРЕНОСИТСЯ на 22 марта (четверг) 2018 года.
Прибытие обратно — 23 марта (в пятницу) 2018 года.
Приносим свои извинения за причиненные неудобства.
За дополнительной информацией обращаться по телефону +79299994945
Фильм российского режиссера-документалиста Татьяны Тарасовой «Геронда» завоевал Гран-при XII Международного православного Сретенского кинофестиваля «Встреча» 20 февраля 2017 года.
«Свет мирянам — монахи, свет монахам — Ангелы!» — эта древняя поговорка свидетельствует о высоте духовной жизни монашества и о его огромном значении для всего христианского мира.
В чём суть монашеской жизни, наполненной самоотвержением, постами, молитвами и утеснением плоти? Каков должен быть плод этого великого труда? Какую пользу этот плод может принести самим монахам и всем прочим христианам?
В предлагаемом вниманию зрителя фильме «Геронда» отразились некоторые результаты проведённого нами исследования, в поисках ответов на эти вопросы. Желаем Вам приятного и душеполезного просмотра!
Святоотеческие труды – неиссякаемый источник духовной мудрости. Не обошли вниманием угодники Божии и такое важное делание, как Великий пост. Предлагаем нашим читателям – в назидание и укрепление – некоторые из высказываний святых о том, что такое Великий пост и как правильно его проходить.
О значении Великого поста
«Четыредесятницей не пренебрегайте, она составляет подражание жительству Христову» (Священномученик Игнатий Богоносец).
«Во всю Четыредесятницу должно поститься правоверующим, потому что она содержит чин и устав общества Господня» (Священномученик Игнатий Богоносец).
«Если ты имеешь душу, одетую в одежду любостяжания и алчности, то отринь вретище, отложи любодеяния и оденься в светлую одежду целомудрия. Я тебя убеждаю к сему: прежде, нежели приидет Иисус, Жених душ наших, и увидит твою одежду, ты имеешь довольно времени, поскольку дано тебе сорок дней для покаяния» (Святитель Кирилл Иерусалимский).
«Всячески презирай блага мира сего. То, что ты оставляешь, ничтожно, гораздо более получишь от Господа; оставь настоящее, веруй будущему. Столько времени ты истратил в тщетной работе миру, неужели и во Святую Четыредесятницу ты не воздержишься ради спасения души своей?» (Святитель Кирилл Иерусалимский).
«Господь освятил нам постом Своим Четыредесятницу: это сотворил Он для нашего спасения, чтобы не только словом, но и примером научить нас посту» (Святитель Амвросий Медиоланский).
«Пророк Илия, совершив течение сорокадневного поста, соделался достойным погасить долговременную и ужасную сушу дождевою росою и утолить горящую жажду земли обилием небесных вод. Мы должны знать, что это совершено для назидания нашего, чтобы и мы, пребывая в посте, во время Святой Четыредесятницы удостоились крестительных вод духовного дождя, чтобы этот дождь свыше сошел и на нашу землю, давно уже иссохшую, и оросил долговременную сушу некрещеных росою душеспасительной бани. Ибо тот, кто не орошается благодатию Крещения, сух и терпит зной и душегубительное жжение» (Святитель Амвросий Медиоланский).
«Дни Четыредесятницы обозначают жизнь настоящего века, так как и дни Пасхи предизображают вечное блаженство. Во время поста мы имеем сокрушение, а в Пасху исполняемся радости, так как в настоящей жизни должны мы нести покаяние, чтобы в будущей жизни достигнуть вечных благ» (Блаженный Августин).
«Каждый в земной жизни должен творить милостыню, воздыхать о грехах и проливать слезы. Но если в этом нам часто мешают прелести мира, то по крайней мере в дни поста исполним сердца наши сладости закона Божия» (Блаженный Августин).
«Нерадивый, ничего не заготовивший в свое время, целый год терпит голод; так тот, кто постом, чтением Священного Писания, молитвою пренебрежет в настоящее время, тот не сможет собрать для души духовную пшеницу и небесное питие и потерпит вечную жажду и тяжкую бедственность» (Блаженный Августин).
«Чем более дней поста, тем лучше лечение; чем продолжительнее поприще воздержания, тем обильнее приобретение спасения» (Блаженный Августин).
«Сорокадневный пост – это не изобретение человека, но воля Бога, и это нечто таинственное и недоступное постижению» (Святой Петр Хризолог).
«В законе написано, что Бог повелел сынам Израилевым каждый год давать десятину из всего, что они приобретали, и, делая так, они имели благословение во всех делах своих. Зная сие, святые апостолы установили, чтобы мы отделяли десятину от самых дней жизни нашей и посвящали ее Богу, дабы и мы таким образом получили благословение на все дела наши и ежегодно очищали грехи, сделанные нами в течение года. Рассудив так, они освятили нам семь недель Четыредесятницы» (Преподобный авва Дорофей).
«О необходимости соблюдать посты нам указывает Евангелие на примере Спасителя, постившегося сорок дней в пустыне (см.: Мф. 4: 1–3). На вопрос учеников об исцелении бесноватого отрока Иисус ответил: “Сей род ничем не может изъити, токмо молитвою и постом” (Мф. 17: 21). В Евангелии есть также указание на соблюдение постов в среду и пятницу: “Приидут же дние, егда отъимется от них жених, и тогда постятся в тии дни” (Мф. 9: 15)» (Святитель Феофан Затворник).
«Апостол Павел указал венец нетленный, и всем, кто захочет восхитить его, предписал умерщвлять и порабощать тело. Никакого другого посредства не поместил. Тут умерщвление тела, а там – венец нетленный. Хочешь последнего – возьмись за первое» (Святитель Феофан Затворник).
«Кто не распинает плоти, тот не Христов, не христианин. И вся жизнь у нас должна проходить в умерщвлении и порабощении плоти. Иначе тотчас попадешь в неключимые, а потом и участи их подвергнешься: «неключимого раба ввезите во тьму кромешную, тут будет плачь и скрежет зубов». Чтобы по забвению или по увлечению делами мы не подпали сей участи, святая Церковь напоминает нам об этом умерщвлении плоти каждую неделю – средою и пятком, а в каждое время года продолжительными постами» (Святитель Феофан Затворник).
О правильном понимании Великого поста
«Постись Богу следующим образом: не лукавствуй в жизни своей, но служи Богу чистым сердцем, соблюдай Его заповеди, ходи в Его повелениях и не допускай никакой злой похоти в сердце твоем. Веруй в Бога, имей страх Божий и удержишься от всякого злого дела. Делая это, ты совершишь великий угодный Богу пост и будешь жить с Богом» (Пастырь Ерма).
«Пища излишняя делает тело чрезмерно нагруженным кораблем, который при малом движении волн идет ко дну» (Авва Леонтий).
«Никогда не может достигнуть совершенной чистоты тот, кто надеется приобрести ее одним телесным постом, если не познает, что воздержание нужно для того, чтобы после усмирения плоти постом он мог легче вступить в брань с прочими страстями» (Авва Серапион).
«Молитва – бессильна, если не основана на посте, и пост – бесплоден, если на нем не создана молитва» (Преподобный Марк Подвижник).
«Пост не допускает злопамятства. А собирающие в память огорчения и сделанное им зло, хотя по-видимому молятся и постятся, но подобны людям, которые черпают воду и выливают ее в разбитую бочку» (Преподобный Ефрем Сирин).
«Что делает пост? Врачует болезни, иссушает мокроту, прогоняет демонов, истребляет лукавые помыслы, соделывает сердце чистым. Если кого сильно тревожит (борет) нечистый дух, то пусть знает то врачевство, которое находится в словах Господа: “Сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста”» (Святитель Афанасий Великий).
«Берегитесь измерять пост простым воздержанием от пищи. Тот, кто воздерживается от пищи, а ведет себя неподобающе, уподобляется диаволу, который хотя ничего не ест, однако ж не перестает грешить» (Святитель Василий Великий).
«Воздержание от пищи само по себе недостаточно к тому, чтобы сделать пост похвальным, а надобно, чтобы и в прочем соответствовало поведение, то есть речи, и обращение, и сближение должно иметь с теми, от кого можно получить пользу, так чтобы воздержание от пищи было дополнением подвижничества» (Святитель Василий Великий).
«Если заповедан пост, то смотри не презирай его. И хотя бы голод понуждал тебя ежедневно к тому, чтобы уклониться от поста, побеждаясь невоздержанием, но ты лучше приготовляй себя к небесному наслаждению» (Святитель Амвросий Медиоланский).
«Мы постимся не для того, чтобы оказать какое-либо благодеяние пострадавшему за нас Господу, но для того, чтобы усвоить (исповедать) для спасения своего страдание Господне, которое Он благоизволил претерпеть за нас. Таким образом, пост наш будет для Бога благоприятен» (Святитель Епифаний Кипрский).
«Постящемуся более всего нужно обуздывать гнев, приучаться к кротости и снисходительности, иметь сокрушенное сердце, изгонять нечистые пожелания представлением того неусыпающего огня и нелицеприятного суда, быть выше денежных расчетов, в милостыне показывать великую щедрость, изгонять из души всякую злобу на ближнего» (Святитель Иоанн Златоуст).
«Постящемуся надлежит быть спокойным, тихим, кротким, смиренным, крепким, презирающим славу настоящей жизни. Постящийся с великим усердием должен творить молитвы и исповедания перед Богом. Видишь, в чем состоит истинный пост» (Святитель Иоанн Златоуст).
«Ты постишься? Напитай голодных, напои жаждущих, посети больных, не забудь заключенных. Утешь скорбящих и плачущих; будь милосерден, кроток, добр, тих, долготерпелив, незлопамятен, благоговеен, истинен, благочестив, чтобы Бог принял и пост твой и в изобилии даровал плоды покаяния» (Святитель Иоанн Златоуст).
После Прощенного воскресения, именуемого также «Воспоминанием Адамова изгнания», Церковь вступила на поприще Великого поста. Его задача — помочь христианам очиститься духовно, достойно встретить Светлое Христово Воскресение. Как с пользой для души провести это время рассказывают афонские подвижники.
Преподобный Силуан Афонский
Тело иссушить постом можно скоро, но душу смирить так, чтобы она постоянно была смиренна, нелегко, и нескоро возможно. Мария Египетская 17 лет боролась со страстями, как с дикими зверями, и только тогда обрела покой; а ведь тело она иссушила скоро, потому что в пустыне ей нечем было питаться.
Преподобный Паисий Святогорец
Во время войны врага стараются блокировать. Его окружают, загоняют внутрь городских стен, оставляют голодным. Потом его лишают и воды. Ведь если враг не имеет запасов воды, продовольствия и боеприпасов, то он бывает вынужден сдаться. Я хочу сказать, что если мы боремся с диаволом подобным же образом — постом и бдением — то он бросает оружие и отступает. «Посто́м, бде́нием, моли́твою небе́сная дарова́ния прие́м…», — говорит песнописец.
Посредством поста человек превращается в агнца, ягнёнка. Если он превращается в зверя, это значит одно из двух: либо то, что предпринятая аскеза превышает его силы, либо то, что он занимается ей от эгоизма и поэтому не получает божественной помощи.
Даже диких животных, зверей пост иногда приручает, смиряет. Погляди, ведь когда животные голодны, они приближаются к человеку. Инстинктивно животные понимают, что от голода они умрут, а приблизившись к человеку, могут найти пищу и остаться в живых.
Если человек не дойдёт до того, чтобы делать то, что он делает от любви к Богу и от любви к сочеловеку — своему ближнему, то он растрачивает свои силы зря. Если он постится и имеет гордый помысл о том, что совершает что-то важное, то весь его пост идет насмарку. Потом такой человек становится похож на дырявый бак, в котором ничего не держится. Попробуй налей в дырявый бак воды — потихоньку вся она утечёт.
Схимонах Петр (Козлов)
Теперь же еще скажем немного, какой требуется чин и порядок о воздержании в пище, а именно: если хочешь пожить мысленным путем, то скажу тебе, большого поста не держи, чтобы не расслабить себя в пути твоем и чтобы не смущался ум твой. Ибо от этого придешь в изнеможение, и сотворишь из себя неключимого и никуда непотребного, и в этом пользы мало.
Святые отцы сказали, что пост сам по себе не есть добродетель, а только способ к добродетели. Поэтому будем иметь мерное воздержание, и по силе своей. Будем идти путем средним, ибо пост не силен воздать дарование, а дает един Бог. А которые весь труд и надежду возложили на пост, ошиблись и сделались рабами неключимыми, так как Господь сказал: «Воздадите кесарева кессареви, а Божия Богови» (Мф. 22, 21). Так и нам, что естество требует, то и надо воздавать ему, без чего и жить нельзя.
Схиархимандрит Иеремия (Алехин)
Пост — это время особого духовного напряжения, духовного внимания, когда мы должны собрать все наши силы, рассеянные сéмо и овáмо (здесь и там, всюду) и направить к тому, что есть едино на потребу (ср.: Лк. 10, 40-42). Человек, вступивший в звание христианское, обязан всю свою жизнь проводить достойно этого призвания, проводить не плотскую и греховную жизнь, но жизнь духовную во Христе. Пост существует для того, чтобы восполнить нашу неисправность в духовной жизни.
Приносите саженцы плодовых деревьев для посадки на Подворье. Желательно, чтобы деревья не требовали к себе чрезмерного ухода (например хурма, сирень, грецкий орех, липа). Просим Ваших святых молитв и посильной помощи в этом деле. Спаси Господи всех неравнодушных.
Я расскажу вам еще одну историю. Я стал монахом на Святой Горе Афон, в Ильинском скиту. Недалеко от этого скита есть место, где живут пустынники, называется оно Капсала. Там, наверное, около сорока келий, которые располагаются в лесу, в каждой из них живет примерно по четыре-пять монахов. Однажды я служил всенощную под праздник Воздвижения Креста Господня. Когда я вышел на каждение в храм, я увидел благообразного, очень просто, но аккуратно одетого старого монаха. Все, кто был в храме, подходили и брали у него благословение. Я подумал, что это священник. Во время канона он зашел в алтарь и попросил выслушать его исповедь. Я согласился. И когда он начал исповедоваться, выяснилось, что он епископ. Чуть позже я предложил ему послужить вместе, но он отказался и сказал, что больше не служит, так как по приезде на Святую Гору принял великую схиму и теперь он просто монах, хотя и в епископском сане.
Покаяние
На следующий день после Божественной литургии и трапезы он попросил разрешения остаться в монастыре на пару дней. Мы начали беседовать, и я попросил его рассказать о себе. Епископ ответил:
— У меня жизнь такая же, как у всех остальных. Я грешник, продолжаю грешить и пытаюсь остановиться.
Тогда я его спросил:
— Как получилось, что вы, епископ, оказались на Афоне?
И он рассказал следующее.
Я учился на богословском факультете в Афинах и был лучшим студентом на курсе. Во время выпускных Церемоний Александрийский патриарх, который в этот День обратился к выпускникам с приветственной речью, затем выдал дипломы об образовании, попросил греческого архиепископа: «Я хочу, чтобы этот молодой священник преподавал в моей семинарии. Церковь Александрии погибает, нам нужны образованные люди, чтобы помочь Церкви». Они провели переговоры, и на три года я уехал в Александрию. Однако вместо трех я провел в Александрии десять лет, и меня рукоположили во епископа. Прошли годы, и однажды зимним дождливым и туманным вечером, после того как я прочитал очередную лекцию в Университете Аристотеля, по дороге домой на своей машине я попал в аварию. «Скорая» отвезла меня в реанимацию. Когда я пришел в себя, врачи мне сказали: «Вы были в тяжелой аварии. Мы должны проверить, не поврежден ли у вас головной мозг». Тогда я попросил позвать ко мне священника. Оказалось, что в той же больнице лечится какой-то монах-святогорец, который и пришел меня навестить. Он был низкорослый и какой-то очень грязный. Я начал исповедоваться ему, а он вдруг стал говорить, что мне надо перестать быть таким напыщенным человеком, ехать на Святую Гору и становиться настоящим монахом. Я должен был, утверждал он, перестать разъезжать по всему миру и делать вид, что я очень важная фигура. Я очень на него разозлился и выгнал вон из палаты. Но этот случай надолго врезался мне в память. С одной стороны, я разозлился настолько, что у меня даже заболело сердце. С другой стороны, я понимал, что то, о чем говорил этот монах, является правдой, которую я не хотел слышать.
Через некоторое время меня выписали, и мною уже заинтересовался Вселенский патриарх. Он пригласил меня на одно мероприятие, где я должен был обратиться к присутствующим с приветственной речью. Но как только я начал выступление, у меня случился сердечный приступ.
Я упал, перевернул стол, и меня снова увезли в реанимацию. В больнице я периодически терял сознание, и докторам пришлось основательно со мной повозиться. И, находясь между жизнью и смертью, я взмолился: «Матерь Божия, если Ты меня сейчас спасешь, я Тебе обещаю, что поеду на Святую Гору Афон и всю оставшуюся жизнь посвящу покаянию». Матерь Божия меня спасла, а я на Святую Гору не поехал. Я пришел к патриарху и сказал:
— Владыко святый, я обещал Божией Матери уехать на Святую Гору. Отпустите меня. Патриарх говорит:
— Да ты просто бредил — мало ли что в таком состоянии наобещаешь! Ты жив, так что не переживай.
Я начал умолять патриарха, но тот ответил:
— Ты должен быть послушен Церкви. Церковь тебя сделала епископом, слушайся и трудись. Каждый год я приносил патриарху свои прошения, но он меня все не отпускал. И вот однажды, когда я, видимо, уже основательно ему надоел, он сказал:
— Я даю тебе еще три года, отработай их, а потом поедешь на Святую Гору.
Через три года я поехал. О монашестве я не знал ничего. Я был толстым епископом с мягкими, нежными руками. Я носил красивые итальянские ботинки на тонкой подошве и шелковую рясу. И в таком виде в один прекрасный день я ступил на землю Афона. В Дафни меня встретили монахи и спросили:
— Владыка, к кому вы приехали?
Я им ответил:
— Я ищу одного монаха, — и я описал им того маленького, грязного чернеца, который посетил меня когда-то в больнице.
Монахи стали расспрашивать меня:
— Как его зовут? Где он живет?
Но я ничего о нем не знал и только снова описал им, как он выглядит. А мне говорят:
— Все так выглядят на Святой Горе.
Я расстроился, мне нужно было найти монаха, который меня сюда направил.
Тогда один из братии мне сказал:
— Если такой старец существует, то он, наверное, живет в самом дальнем углу Святой Горы, в Карулии. Поднимись на гору, возможно, что там ты найдешь своего старца.
Я пошел. Пока я взбирался на гору, я весь вспотел, камни прокалывали мои итальянские ботинки, и я так устал, что думал, что умру по дороге.
Однако монахи мне все говорили:
— Иди дальше, старец там, иди дальше. И вот наконец кто-то мне сказал, что я почти дошел. Передо мной стояла маленькая келья с одним закрытым ставнями окном. Ее окружала каменная стена, а вид, открывавшийся с горы, был такой, что хотелось уметь летать.
У кельи стояла очередь из нескольких монахов. Я хотел было пробраться вперед, но меня одернули и заставили стать позади всех.
А я был епископом и в очереди ждать не привык. Я разозлился, но решил стоять и ждать. И вот выходит келейник старца и говорит мне:
— А вам-то что нужно?
— Я старца пришел увидеть.
— Старец устал, он сегодня весь день принимал братию, а сейчас пошел спать. Сегодня он с тобой встретиться не может.
— Но я проделал такой длинный путь, я на гору взобрался! Что же мне делать?
— Завтра приходи.
— У меня нет места, куда идти.
— Все на земле спят, и ты ложись и спи.
В эту ночь я ночевал на улице. Я не спал всю ночь. Приходит утро, выходит монах и объявляет:
— Старец сегодня никого не принимает, он будет молиться.
Я не мог поверить тому, что слышал. Еще один день пропал впустую. Я так долго добирался, идти мне было некуда, и я решил ждать. Этот день я провел под деревом, пытался помолиться, но все, о чем я мог думать, — это то, как я был обозлен на старца.
На следующее утро монах подходит ко мне и говорит:
— Ты все еще здесь? Ладно, ты терпеливо ждал, заходи, старец с тобой поговорит.
Я зашел. Старец меня встретил и спрашивает:
— Что тебе надо?
— Я хочу быть монахом, — отвечаю я.
— А почему ты сюда пришел, если хочешь быть монахом?
Я ему рассказал свою историю, как в больницу ко мне приходил один святогорец. Старец спросил:
— Как давно это было?
— Тридцать два года назад.
— Ты в своем уме? Он давно уже умер! Ты же сам сказал — маленький, старенький, да и тридцать два года уже прошло! Да и ты здесь не выживешь.
Я спрашиваю:
— Почему?
— Потому что ты никогда не сможешь выполнять то, что я тебе буду говорить. Чем ты занимался до того, как сюда пришел? — спросил меня старец.
— Я епископ.
Старец схватился за голову:
— Боже мой! В жизни только от женщин бывает больше искушений! Уходи отсюда.
Я взмолился:
— Я тебя прошу, помоги мне стать монахом.
Он мне говорит:
— Я тебе разрешу остаться в келье, но только с одним условием.
— Я попытаюсь.
— Нет. Ты должен сказать: «Я это сделаю, старец», потому что если ты говоришь «я попытаюсь», ты уже сдался.
— Я это сделаю, старец.
— Хорошо. Тогда вот что. Я тебе не разрешаю разговаривать ни с кем, ни со мной, ни с теми, кто ко мне приходит. Ни с кем! Только тогда, когда я тебя попрошу что-нибудь сказать, тогда ты можешь говорить.
И он дал мне послушание заниматься всеми домашними делами.
К старцу всегда приходили гости. Я готовил чай, мыл посуду и слушал. И всегда мне хотелось что-нибудь сказать, когда старец разговаривал с гостями. Какой-то монах приходил, рассказывал о чем-то: «Вот Григорий Палама сказал…» — но я-то точно знал, что это вовсе не Палама сказал! Я ему хотел сказать: «Идиот! Это не Палама сказал, это сказал другой святой». Внутри меня все кипело, и это продолжалось годами. Через какое-то время я успокоился, уже ничего не слышал, просто мыл посуду, творил свою молитву, подавал чай. Как-то утром я пришел к старцу начать свой обычный день, свое послушание, а старец мне говорит:
— А вот теперь можешь говорить. Я подумал и ответил:
— Мне нечего сказать. Старец мне говорит:
— Родной мой, когда ты сюда пришел, тебе уже тогда нечего было сказать, но ты этого не знал. Когда ты покидал мир, ты думал, что весь мир в тебе нуждался. А сейчас посмотри, нуждается он в тебе по-прежнему? Да и раньше-то он в тебе не нуждался. Единственное, что нам нужно в жизни, это Бог.
Вопрос:
Отче, объясните, пожалуйста, почему в Судный день суд вершит именно Иисус Христос? Спаси Вас Господи.
Отвечает Иеромонах Иов (Гумеров):
Так определено Божественным планом Домостроительства нашего спасения. Ибо, как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе. И дал Ему власть производить и суд, потому что Он есть Сын Человеческий (Ин.5:26-28). Уже за много веков до явления в мир Иисуса Христа пророки предвозвещали, что Мессия придет не только как Спаситель мира, но и как Судия. И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его; и почиет на нем Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия; и страхом Господним исполнится, и будет судить не по взгляду очей Своих и не по слуху ушей Своих решать дела. Он будет судить бедных по правде, и дела страдальцев земли решать по истине; и жезлом уст Своих поразит землю, и духом уст Своих убьет нечестивого (Ис.11:1-4); Он научит нас путям Своим, и будем ходить по стезям Его, ибо от Сиона выйдет закон и слово Господне – из Иерусалима. И будет Он судить многие народы, и обличит многие племена в отдаленных странах; и перекуют они мечи свои на орала и копья свои – на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать (Мих.4:2-3). Книга Даниила впечатляющими образами показывает грядущий Суд, которым закончится время и начнется вечное Царство Сына Человеческого (7:9-14).
Не должно Суд последнего Дня отделять от тех судов, которые начались с приходом Мессии. Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон (Ин.12:31). Смерть Спасителя на Кресте – наивысший момент суда над миром. История до последнего Дня все яснее и яснее будет выражать этот приговор мировому злу. Страшный Суд будет лишь завершающим и окончательным.
Не раз и не два Евангелие предупреждает нас о том, что мы будем судимы, и о том, как мы можем спастись и не быть осужденными. В одном месте Господь говорит: Не всякий, говорящий Мне “Господи, Господи”, войдет в Царство Небесное… Некоторые придут и скажут: Не преломляли ли мы хлеб во дворех Храма Твоего? Не молились ли мы, не воспевали ли славу Твою?.. И Я скажу им: Отойдите от Меня, делатели неправды…
Итак, не внешними проявлениями благочестия мы спасемся. Евангелие, которое мы читали в день Мытаря и Фарисея, уже нам говорило нечто об этом. Фарисей был верен во всем внешнем, но внутренне оставался мертв и холоден к одному, что только важно: к любви. Он мог сказать Господу: Не молился ли я так часто в Твоем храме? – и услышал бы слова, которые я только что процитировал вам. Он мог бы также вспомнить отрывок из Ветхого Завета, где говорится, что мерзость перед Господом молитва того, кто не прощает брату своему.
И вот сегодня перед нами встает Евангелие о последнем, Страшном суде. Придет день – и не обязательно, когда мы умрем, а это может быть мгновение, когда мы внезапно прозрим, когда внезапно станет ясным наш ум и мы спросим себя: в чем спасение? Могу ли я надеяться вообще на что бы то ни было?.. И первый ответ на этот вопрос мы получили в образе мытаря. Мытарь не мог похвалиться ничем; он был предатель своего народа, он был корыстен, он был недостоин своего народа, недостоин Завета, который был законом этого народа. И он понимал, что он абсолютно, предельно, безнадежно недостоин, и стоял, не смея даже войти в храм, потому что Храм был местом, где живет Бог, местом таким святым, каким делает его Присутствие Божие. И он бил себя в грудь, говоря: Прости мне, я – грешник… Это – первый шаг к прощению, к исцелению нашей жизни и души.
Сегодня перед нами встает нечто иное. Нас не спасет строгое соблюдение форм жизни, нас не спасет благочестие, – то благочестие, которое можно поставить в кавычки, не спасет молитва, если мы молимся недостойно. На Страшном суде, как ясно выступает из сегодняшнего евангельского отрывка, Господь ничего не спросит нас о нашей вере, наших убеждениях или о том, как мы внешне старались угодить Ему. Он спросит нас: были ли вы человечны – или не были? Когда вы видели голодного, обернулись ли вы к нему сердцем сострадающим, дали ли ему еду? Когда вы видели бездомного, подумали ли вы о том, как обеспечить ему крышу, немножко тепла, немножко защищенности? Когда нам сказали, что кто-то, может быть, знакомый нам, опозорил себя и попал в тюрьму, преодолели ли мы стыд, что мы – его (или ее) друг, и навестили ли его? Когда мы видели кого-то, кому могли дать свой излишек, лишнее пальто, лишний предмет, который имели – повернулись ли мы и дали ли его? И это – всё, что Господь спрашивает, когда говорит о Страшном суде.
Как я уже сказал, единственный Его вопрос – это: были ли вы человечны, в самом простом смысле, в каком бывает человечным любой язычник? Кто угодно может быть человечным, у кого есть сердце, способное отозваться. Если оно у вас есть, то двери для вас открыты, чтобы войти в Царство и приобщиться Богу, – не сакраментальным приобщением, а причастием более глубоким даже, чем Таинство, – стать едиными с Ним и вырасти в Храм Духа, в Тело Христово, в место Его Воплощенного Присутствия.
Но если мы были бесчеловечны, как мы можем думать о том, чтобы стать божественными? Как мы можем думать о том, чтобы быть причастниками Божественной природы, обладателями Духа Святого, живыми для вечности? Ничего этого не может сбыться.
И сегодня, с ясностью и остротой, перед нами стоит Суд Божий, и стоит перед нами Его милосердие; потому что Бог милосерд, – Он нас предостерегает вовремя. Одного мгновения достаточно, чтобы изменить свою жизнь, – необходимо всего лишь мгновение, не годы, так что и самый старый из нас может во мгновение увидеть свое уродство, ужас, пустоту, неправду своей жизни и повернуться к Богу с плачем, взывая о милосердии. И самый юный может тоже научиться теперь, пока есть время, шаг за шагом, быть просто человечным. Если мы человечны, тогда мы становимся друзьями Богу, потому что быть христианином – это значит избрать Бога другом себе. А вы знаете, что означает дружба: дружба означает солидарность, дружба означает лояльность, дружба означает верность, дружба означает быть единым в душе, в сердце, в действии с тем, кто наш друг. Это выбор, который мы все, по-видимому, когда-то сделали, – и забывали о нем так часто!
И вот сегодня мы стоим перед этим Евангелием о Суде. Но мы можем что-то и сделать перед лицом его. После службы у дверей будет денежный сбор на организацию, которая заботится о тех, которые бездомны и кому приходится жить на улицах, в подворотнях, кто зависит от прохожего, чтобы иметь возможность напитаться, кто зависит от милосердия людей. Так вот, встаньте перед сегодняшним Евангелием; встаньте не только эмоционально, но делом, и когда увидите тарелку у дверей храма, дайте, дайте щедро, дайте всем сердцем, дайте так, как бы вы хотели, чтобы вам дали, если бы вы были на улице, незащищенные, одинокие, надеясь за пределом надежды или потеряв надежду на человеческое милосердие.
У нас несколько мгновений, чтобы сделать что-то бесконечно простое. Сделаем же, и пусть Божие благословение будет со всяким, кто сделает что-то: не просто немножко, но столько, сколько возможно, чтобы другой человек остался в живых, чтобы он мог дышать, а не пропасть. Аминь!
